 |
СЕРГЕЙ БАСОВ
|
ПАНОВСКИЙ ТРАКТ
|
-9-
|
Большое Паново. Часовня
Я "пришёл" и "стою" у входа в деревню, возле часовни, и вдруг чувствую мгновенную в ногах усталость. Хоть смейся, хоть плачь, а идти не могу - не действуют ноги.
Может, в ближайших домах братьев Шутиных, Гриши и Павлухи, меня видят. Мне не надо называть себя, да меня здесь, наверно, никто и не помнит. Мало ли их ходит и ездит через Паново всяких городских чудаков, чтоб обращать на них внимание.
Я "присаживаюсь" на приступки деревянной часовенки.
И кто это придумал воткнуть божье КПП посредине уличной дороги? Ни пройти, ни проехать. Оттого ступеньки лестницы обломаны колесами телег, сколько ни чини - бесполезно. Пробовали снести - бабы такой бунт подняли, что хоть мертвых выноси. В часовне - иконы и хоругви. В большие церковные праздники и годины народных бедствий - в засуху и войну - деревня, вооружившись иконами и божьими знаменами, шествует за попом в крестном ходе по-за овинами, опоясывая круг. Случись, в часовню кладут умерших, отпевают их перед последней дорогой через Крестик, на Вареевское кладбище, в мир иной. И тогда обыкновенная на вид тесовая сараюха без креста на крыше и без окон обретает глубокий смысл. Вписалась в жизнь и быт деревни, всосалась в кровь - не отдерёшь. Дверь без замка, входи, кто хочет. Правда, и брать-то тут нечего, но только попробуй кто, возьми, - бабы за осквернение все волосы выдерут на башке у виновника. Ох, велика ты, сила религии, опиума народа. Когда-нибудь на смену одной вере вырастет другая, столь же сильная. В чём она будет - не нам рассуждать. Она нужна, и она будет, придёт. Люди должны поклоняться чему-то высшему и непогрешимому...
Рядом с деревянной стоит и каменная часовенка-светильник под железной крышей. Обыкновенный кирпичный пень по виду. Ниши-печурки на все четыре стороны, в них - по иконке за стеклом, место для подсвечника. Церковный староста, скупердяй, старик древний, Сергей Андреевич Пурусов, выдаёт по счёту бабке Олёне Лопатихе восковые свечи. Глянешь: горят свечечки в краснокирпичной церквушке, - понимаешь: какой-то божий праздник в честь какого-то имярек великомученика.
В зимнюю пургу или в осеннюю темень по этому светлячку можно найти Паново без труда.
Большое Паново. Амбары
Я всё ещё "сижу" на приступках часовенки. Если кому-то не нравится - могу пересесть на приступки одного из деревенских амбаров, что вынесены бывают на окраину, на выезд, чтобы, во-первых, уберечь от пожаров, которые частенько посещают пановцев, а, во-вторых, так удобнее выгружать зерно из сусеков, дорога рядом. Эти амбары прямо-таки продолжение деревни - тоже в два порядка, с пудовыми висячими замками. А на нашем амбаре - два замка: один ключом открывать, второй - винтом - хитрый замок.
Вы боитесь, что если пересяду, то мне будет не видно улицы и её домов? Не беспокойтесь - с закрытыми глазами, как я уже раньше говорил, не входя в деревню, мысленно пройдусь по ней. Каждый сучок, зарубка, каждая жёрдочка на палисадниках, не говоря уже про сами дома и их вид, окна и устройство - они у меня навечно запечатлены в мозговых извилинах.
И потому, ещё и ещё раз - деревня, что бы с ней ни случилось - может, возьмёт и улетит в космос - для меня она всегда, вечно стоит, незыблемо на веки веков.
Паново. Немного истории
Деревенский тротуар, по которому я "иду" вслед за своими мыслями, тянется под окнами, у палисадников. Утрамбованный босыми ребячьими ногами, с подорожником и мятой по краям тропы, он - место игрищ ребятни: мальчишек - в "козонки" и "в орлянку", девчонок - в "классы" и "куклы". Уличная дорога постоянно занята проезжающими обозами, редкие месяцы лета она бывает сухой, и на неё можно выйти поиграть в "городки" или в "шар" и маленьким, и взрослым. А то плывёт в грязи, и оттого что глина после дождей долго не сохнет, и оттого что устроена деревня на низинной местности, вечно увлажнённой. Снизу пробиваются всюду подземные ключи. И в который раз приходит в голову мысль, что худшего места для деревни в округе не сыскать. И уж если кем-то и избрано это место для заселения, то уж во всяком разе не по разуму. Может, и действительно, как рассказывала мне покойная кока Дуня, умершая едва ли не в 90 лет и до конца жизни сохранившая на редкость удивительную память, здесь жили поначалу "высланные в наказание за неверность барину" красивые бабы, приколдовавшие сперва мужиков, а затем и устроителей Царской дороги. Увековечил свое имя казаковский пан в своей тогдашней Пановке, а теперь - в нынешнем Панове. Всем бы была хороша моя деревня, только бы поменьше сырости!
ЧАСТЬ 1. ПАНОВО и ПАНОВЦЫ
НАЗАД к ОГЛАВЛЕНИЮ
