|
СЕРГЕЙ БАСОВ
|
ПАНОВСКИЙ ТРАКТ
|
-133-
|
БАСОВ МИХАИЛ ИВАНОВИЧ, второй сын Ивана Григорьевича
Слово "крёстный" укрепилось во мне ещё с деревни. У нас крёстный понималось как второй отец. Он не оставит своего крестника, как сына, на всём его жизненном пути. Как было у нас с Мишей, я где-нибудь потом расскажу. Сейчас же только замечу про себя: я мало того, что любил и верил в своего крёстного Мишу, я ещё и строил свою жизнь по нему.
Что я о нём знаю, кроме того, что известно в нашей семье? Мало. А он никогда о себе не рассказывал. Стороной стало известно мне, что в 1924 году, в зиму перед кончиной Ильича, семнадцатилетний комсомольский вожак с завода Михельсона работал на строительстве узкоколейки под Тулой. Простудился. Заболел туберкулёзом. Но вскоре снова встал за токарный станок на родном заводе теперь уже имени Ильича. Что-то от Павки Корчагина было в этом отрезке его жизни, только без военных глав - одно восстановление разрушенного хозяйства. Если бы кто-нибудь взялся да написал о нём, вот бы он, мой брат, мой крёстный, блеснул всеми своими гранями: скромностью, талантом, героизмом.
Женился он рано, в 19 лет. Таня, жена - рабочая девушка с ткацкой фабрики, её отец - потомственный мастер токарного дела завода им. Ильича. Если бы не Таня, ставшая на всю жизнь не только другом, но и заботливой нянькой, не жить бы туберкулёзнику Михаилу Басову, помощнику директора завода по комсомолу. Всё продала: и свои ценности и отцовские, и каждый год на курорт, во Всероссийскую Плевательницу - Ялту, Мисхор.
Вот был человек! Такая героическая биография! Коммунист ленинского призыва, шёл в когорте "железных большевиков" по тракту строительства новой жизни, государства, общества, семьи. Ну, во всех отношениях - передовой! А вот… Несмотря на заслуги перед страной и народом не был до конца оценён. Скромники у нас не в почёте. Не дерёшь горло на собраниях и совещаниях, не бьёшь кулаком в грудь: "мы боролись!" - никто с тобой считаться не будет, могут ущемить при случае и даже ошельмовать.
Был Миша нешумным, по большей части молчаливо скромным трудягой. Начал свой путь хоть и с рябцевской гимназии и её канонов, да пошёл в рабочие, оттуда в комсомол, в МВТУ, на автозавод им. Сталина, впоследствии переименованного в завод им. Лихачёва.
Вся его жизнь - в автомобилестроении. В войну эвакуировался с заводом в Ульяновск на Волге и там вместе со всеми создавал второй Автозавод. Начальник лаборатории резания. Написал книгу по теории резания. Теперь уж не секрет: модернизировал знаменитую "Катюшу". Была она с гладким стволом, предложил делать нарезной. Во много раз увеличилась точность попадания и дальность. Кто может оценить, насколько это приблизило нашу Победу? А когда выдвинули на соискание Сталинской премии, сколько объявилось претендентов на соавторство! Будучи Главным технологом Всесоюзного НИИ автомобилестроения, вместе с другими членами правительственной комиссии выбирал тип легковой машины в Италии. Нынешние "Жигули", "Лады", "Нивы" своим появлением обязаны и ему.
В Москве я по обыкновению останавливался у Михаила. Он меня никогда не встречал, как брат Александр, с радостным удивлением возгласом от двери, при моём неожиданном появлении после долгого отсутствия: "Ба! Серёга!" Михаил и вида не покажет, что обрадовался приезду, более того, нахмурится. Но и не осудит, как это может сделать Александр.
- Прости меня, братуха-крёстный, - говорю я сейчас, когда его уж нет. - Мне так тебя не достаёт в жизни. Я тебя кое в чём даже обвинял - как соучастника в Колькином иудстве и во многих других семейных напастях. Не понимал. Очень уж ты был тихий и неброский. Не одарял басовской восторженностью, как твой напарник по рябцевской гимназии. Ко всему относился вдумчиво, взвешенно. Вот эту-то взвешенность мы и принимали за холодноватую чёрствость.
Ушёл из жизни вслед за Иваном. Скромненько убрался в ту же бойцовскую землянку, коммунист с 1926 года, осиянный славой Сталинского лауреата.
Басов Юрий Михайлович, сын Михаила Ивановича
Сыну Михаила Юрке было бы сейчас, в 1983 году, 56 лет. Одарённый ребёнок, юноша, молодой человек. Учился он на отлично, стихи писал прекрасные: советовали пойти в литературу. Рисовал талантливо. А какой был выдумщик, как умел изобразить на лице и недоумение, и возмущение, и скорбь пополам с язвительностью.
Но надо же такому случиться: болезнь пристала небывалая, трудно выговариваемая - морфинист. Не сразу догадались, а потом уж было поздно. Какие только меры не принимали - всё было бесполезно. Страшная судьба! Стал воровать, играть в карты на деньги. Оторвали от кампании, устроили в 3-е Ленинградское артиллерийское училище - исключили его за недостойное поведение. Устроили перевод в Чкаловское авиационное училище - исключили за воровство. Поехал завхозом с какой-то экспедицией в тайгу. Проворовался, попал за решётку. В тюрьме уголовники отбили лёгкие, вернулся больным. Подлечили. Стал скрываться по московским вокзалам. Симулировал разные болезни только для того, чтобы выпросить морфия. Сам стал делать себе уколы в вену - единственное блаженство.
Девушку из соседнего подъезда соблазнил, Майю. Пришлось женить. Перешёл жить к тестю. Прекрасная семья: тесть - чекист, сам Дзержинский наградил его именным маузером. Вскоре и сын родился, Мишенька. Купили ему путёвку в Сочи, отдохнуть, подлечить лёгкие. Он уехал и не вернулся. Завёл там новую жену, Машу, она работала фармацевтом. И от этой родился сын Серёжка. С одним лёгким долго не протянешь при таком образе жизни. Умер в Хосте.
В жизни, как и в природе, зло всегда уравновешивается добром. Всё плохое, что успел сотворить несчастный Юрка, кажется, уже превращается в свою противоположность. Двух внуков от двух жён оставил отцу и матери. Майя так и не вышла больше ни за кого, растила и воспитывала сына. Дальнейшую судьбу сочинской Марии легко можно было предсказать: одна растит сына.
Басова Наталья Михайловна, дочь Михаила Ивановича
Кроме горемычного Юрия, обосновавшегося на кладбище в курортном Сочи, и его сыновей, призванных отныне продолжать фамилию Басовых, есть у Тани с Мишей дочь Наташа, замужняя. У Наташи хороший муж, был рабочим, стараниями Михаила и жены закончил вечернее отделение института. У них сын Алёша.
БАСОВ АРКАДИЙ ИВАНОВИЧ, третий сын Ивана Григорьевича
Не понял я старшего брата Аркадия будучи девяти лет по десятому. Не понять мне его было и во всю последующую жизнь, совместную и не совместную. Как не понимаю его и сейчас.
И все же я в детстве - ой-ёй как гордился сильным и смелым братом Аркашей. Его отвага деревенского парня разворачивалась передо мною во всей своей привлекательности. В деревенских драках он был боец!
Мне многое не нравилось в отце. Странно, но это не вызывало во мне такого озлобления, как в Аркаше. Правда, его так называемое "недовольство" не имело продолжения и как-то удивительно быстро и просто рассасывалось без следа, что и делало ему, кроме всего прочего, репутацию покладистого парня. Проявить дерзость, смелость, вызов, броситься в защиту справедливости и вдруг - обмякнуть и запросить "пардону". А, может, это он так, для вида? Ну, в обманном смысле покорялся, а на самом деле оставался внутренне непокоренным? Я никогда таких парней не понимал, до поры до времени водил с ними с удовольствием дружбу, но впоследствии рвал решительно и навсегда.
Когда дело доходило до разрыва с братьями, Аркадий занимал нейтралитет. Умел этот человек, как бы затормозить себя на самом краешке обрыва. Он считал, видимо, что не стоит из-за "мелочей" рвать отношения, или вообще ничто его сильно не трогало, если дело не касалось его личных интересов. С хитроватой улыбкой на мужественном, постоянно как бы загорелом лице он вдруг умолкал. И нельзя было понять, за кого он.
Военная тайна
Говорить или промолчать? Это его тайна - не моя. Я просто случайно её узнал из рассказа его порученца о боях на Юго-Западном фронте, у деревни Татарки возле Одессы. Там был рукопашный бой.
Нет, не могу. Аркаша в том бою действовал героически, иного слова не подобрать. Но…! От всего отказался. От славы отказался, и от того порученца, и от всего-всего. Якобы на Юго-Западном фронте не был…
1983 год. Последний разговор
Середина июля принесла неожиданность. Меня вызывали на 17-е число на почту для междугороднего разговора с… Запорожьем! Что это братику Аркаше вдруг занеможилось обрадовать меня телефонным звонком? Может, Александр велел позвонить. Я сказал Александру, что ни на кого не обижаюсь, но никому и не стану первым навязывать своё родство.
ЧАСТЬ 9. ИВАНОВА РАТЬ
НАЗАД к ОГЛАВЛЕНИЮ