Я склонен был оправдать его: раз в дело замешана милиция, значит, это гонение на честного человека, и ему надо помогать. Я собрался, шепнул Катюше, что скоро вернусь, только провожу товарища до поезда.

По пути Шаргин зашёл в церковь, к себе в кабинет, вынес оттуда папочку с моим личным делом.

- Бери.

- Зачем оно мне?

- Прочтёшь. Найдёшь там много интересного.

- Ладно, почитаю.

Шаргин в вокзал не пошёл. Билет до Свердловска в кассе брал я. Он прятался где-то за товарным составом. Я отдал ему билет. Он попросил денег, я дал и денег. Подошёл поезд.

- Потом верну, - шепнул он.

- Да, ладно, я тебе верю. Только напиши, что и как…

- Жди весточку через Раису. Скажи ей, что я её не обманывал.

Поезд тронулся.

Все эти ночные похождения были только началом. Наутро милиция стала искать Шаргина. Его военного билета в военкомате не оказалось. Вся стройка гудела: сбежал начальник отдела кадров. Через неделю пришло мне письмо без обратного адреса. Некто неназванный просил меня приехать в Свердловск. Встреча на Главпочтамте, у окошка "До востребования".

Стало понятно, кто этот неназванный, когда Раиса принесла мне вещи Шаргина и отдала деньги. Втянутый в эту авантюру, я стал опасаться, не следят ли за мной. Озирался на вокзале: нет, слежки не было.

В свердловском Главпочтамте, у окошечка, никого. Потом гляжу: поодаль маячит человек в военной шинели и в чёрных очках, по фигуре - Шаргин. Выхожу из почтамта, он - за мной. Точно - Шаргин.

- Здравствуй, Серёжа. Привёз мои вещички?

- Привёз. Что всё это значит, Алексей? - опять пристаю к нему с прежними вопросами. - Кто ты, наконец?

- Бывший военный лётчик, бывший секретарь райкома комсомола…

- А ещё?

- Ладно… Идём. Проводишь меня на вокзал. У меня поезд через пару часов, проходящий. Махну в Сибирь. Буду писать тебе на "до востребования".

Пришло однажды такое письмо из Иркутска, без подписи, без обратного адреса. И судя по всему, тёмный он был человек, этот Шаргин. Но всё же я и теперь, жизнь спустя, не могу зачислить его в авантюристы, всё ещё держу его в друзьях. Может, потому что мало у меня было товарищей, тем более, друзей. Одни со мной дружить не хотели, с другими я не хотел. Для одних я был простоват, другие для меня хамоваты.

Не знаю, как сложились отношения между ним и Раисой. Уехала ли она к нему? Всё порывалась. Как бы мне хотелось, чтобы у них с Шаргиным всё было хорошо. Поживи мы с Катюшей в Реже подольше, наверняка бы знали, кто родился у Раисы, она была в положении.

А женщина, которую тогда привёл в церковь милиционер, как сквозь землю провалилась: ни слуху о ней, ни духу.

Ой, что это я всё говорю да говорю не про то, не про главное. Самым главным у меня тогда было другое: не работа и, конечно уж, не Лёшка Шаргин.