Не знаю, как Шаргин работал в кадрах. По всей видимости, Косьяновского он устраивал. Куда-то ездил, вербовал рабочих на строительство. Группу местных рабочих-металлургов отправил на переобучение в Уфалейский никелевый завод.

Ермаковы собрались уезжать. Напоследок Томка с мужем решили дать вечер западных танцев. Заперлись мы в церкви, ставшей конторой. Где больше-то? Набралось нас, наверное, человек двадцать: двое пареньков, моих учеников Лёша и Алёша; две копировщицы Кая и Кия; главмех Лёша Верхолётов с женой Татьяной; Шаргин со своей Раисой; начальник Режникельразведки с женой; строитель Рущицкий с женой, его сотоварищ одессит, тоже с женой и мы с Катюшей.

Завели патефон, танцуем. Вдруг стук в дверь: "Откройте! Милиция!" Ну, думаем, выследили нас или кто-то донёс. Танцевать западные танцы было запрещено.

Вошёл начальник милиции, а с ним какая-то женщина с ребёнком, девочкой лет пяти. Женщина сразу подошла к Шаргину, ткнула пальцем:

- Вот он, мой муж, беглец! Четыре года, как пропал, денег на ребёнка не даёт. В каждом городе оставляет по "жене".

- Ваши документы, гражданин, - обратился милиционер к Шаргину.

- Вы, что, не знаете меня? - возмутился, было, Шаргин.

- Я-то знаю… Как не знать? А вот ваша бывшая жена называет вас другим именем.

Раиса в слезах убежала.

Шаргин предъявил паспорт, старое удостоверение секретаря Каменского райкома комсомола. Милиционер потребовал военный билет. Шаргин сказал, что отдал военный билет на регистрацию в райвоенкомат.

Время было позднее, все учреждения закрыты. Шаргин обещал завтра утром сходить в военкомат и принести билет. Милиционер согласился подождать до утра.

На том все и разошлись.

А ночью ко мне в окно постучал Шаргин, на нём были ватник и шапка. Я к нему с вопросами: как? да что это такое? да что это за женщина? действительно ли ты живёшь под чужим именем?

Шаргин не объяснил ничего, говорил, что когда-нибудь он сможет всё рассказать, а теперь нельзя. Потом всё прояснится, а сейчас ему надо немедленно уехать