- Серёжа, а ведь у нас гостит Васька Поскрёбыш, - говорит Маруся. - Дома совсем от рук отбился. Папаша попросил взять хоть на летние каникулы. Взяли, а он и у нас такие номера выкидывает, хоть обратно отправляй!

- А я ведь еду из Саратова, от Аркадия, - опять отвлекаю я её. - Видел всю его семью: Лёдя лежит в больнице, делали ей какую-то серьёзную операцию; в квартире живёт Лёдина сестра с детьми; Аркадий - в военных лагерях. Ездил я туда к нему на трамвае. Привет передавал вам с мужем.

- Ты как - в отпуске? Уж не женился ли там, в своём медвежьем краю?

- Угадала: женился. Жену звать Екатерина.

- А как же… Настя из Казакова? Шурка дяди Лёшина писала мне, что Настя ждёт Серёжу.

- Она замуж первая вышла. Что ж теперь … Как вы тут живёте со своим муженьком?

- Жи-вём… У чужих людей квартиру снимаем, аж целый чулан! Думаем вот свой дом строить. А так-то скучно здесь, народ чужой, говорят не по-нашему. Сижу дома, мужу щи-борщи готовлю. Переезжай к нам сюда, дружно заживём!

- А где Мишка работает?

- В Военстрое, главным механиком.

- Ого!

- Зарабатывает хорошо, только вот… пьёт.

- Ты к нам надолго? - помолчав, спрашивает Маруся. - Чай, погостишь недельку-другую?

- Что ты, Маруся. Денька два-три… Надо мне ехать дальше.

Говорю, а сам гляжу на сестрёнку. Странно видеть её без толстой косы за спиной, остриженную под кружок. Гладкие чёрные волосы делают её лицо моложавее, выглядит она на шестнадцать лет, а не свои двадцать два. Даже деревенская широкоскулость, делающая её похожей на татарку, не так заметна; добрый взгляд чёрных глаз говорит о её сердечности.

Опять скажу. Ну, не везёт нашим милым и добрым сестрёнкам, вышедшим за Пурусовых. У Лиды был любимый Колька Лебедев из Малых Зимёнок, у Маруси - гармонист Ваня Калёнов из Больших Зимёнок. Не удалось моим сёстрам выйти за любимых. Я уж говорил, что Лиду сосватала Мария Николаевна, Мишкина мать. Да и с Марусей то же самое получилось. Марья Николаевна даже из ссылки послала маме письмо, в котором благословляла брак Маруси с сыном Михаилом.

Всем неустройствам людским и нашим, в том числе, первопричиной были, конечно, коммунары, дорвавшиеся до власти.

Даже сейчас они не признают своей вины перед народом, что истребляли ни в чём не повинных людей. А мы в то время считали их, палачей, героями, соратниками и учениками великого Ленина. А и сейчас кто осмелится во всеуслышание бросить в лицо партаппаратчикам и чекистам, что Ульянов-Ленин развязал братоубийственную гражданскую войну, унёсшую двенадцать миллионов жизней.

Боже мой, дождусь ли я времени, когда вынесут мощи "великого Ленина", снесут мавзолей! Просто не верится, что разогнулся народ…