Осилил фронтовик Михаил Миляев дом своими руками: где топором, где фуганком, где наждаком - выгладил стены, полы, потолок. Дом получился - одно загляденье.

В Двадцатом, на Рождество, въехали Миляевы в новый дом, а в Двадцать первом, в марте, скончался Михаил Миляев. А летом Кыштымский завод выгорел чуть ли не дотла. Началось на Механическом, взорвались баки с серной кислотой. Ветер - на посёлок, огненные шлейфы горящей кислоты ветром разносило на полверсты. Тушить не успевали. Огонь достал и дом Миляевых. Еля была на работе, в больнице, далеко за плотиной. Трёхлетняя Катя оставалась дома одна.

Народ бежал от посёлка в лес. Младшая из тёток, Елина сестра Зоя , выхватила маленькую Катю из горящего дома и, вслед за всеми - бегом в спасительный лес.

Еля прибежала, а от дома - одни головёшки. Волосы на себе рвала, думала: сгорела дочь. Успокоили её видевшие, как Зойка тащила Катю в лес. Вот так и остались Еля с Катей, как говорится, в чём мать родила.

На этот раз свёкор Пётр Миляев помог, дал денег. Построили домишко на пару окон на месте пожарища. Там и стали жить. Десять горьких вдовьих лет прошло. Работала Еля бессменно сестрой милосердия в больнице, росла сиротинка Катюша, сдержанная, молчаливая - по отцу.

Иван Кореньков вернулся из германского плена в Двадцать втором году. Долгих пять лет прожил он в Германии, в работниках у немки Ингрид. Не пускала она его на родину, детей от Ивана прижила. Но он рвался к своей жене Поле, в Россию, сбежал. Однако в живых Полю не застал. Встретили его лишь дети: Сергей 12-ти лет и Андрей 8-ми лет.