После того случая со спасением Юльки от рук пьяных парней, я долго её не встречал, но почему-то не забывал. Встретил я её в Доме Культуры, бывшем Доме ИТР. Переглянулись, как тогда, в бараке Саманного городка, долгим взглядом.

- Что не здороваетесь? - подошла она ко мне и протянула руку.

- А мы не знакомы, - ответил я и повернулся, собираясь уйти.

- Будто бы! - улыбнулась она, давая понять, что ничего не забыла: ни "смешанного" банного дня, ни "караул" возле барака.

- Шура, - назвалась она. - А вас как…?

- Сергей…

Итак, Охальницу звали вовсе не Юля, а Шура.

- А мне говорили, что вы - Юля, - сказал я.

- Это вот её - Юля, - показала Охальница на свою подругу.

- А мы знакомы. Я вас каждый день вижу в Управлении, - откликнулась Юля, черноглазая смуглянка с маленьким шрамиком у глаза.

К нам подошёл Володька Фёдоров и с ним толстяк Сашка Саванчин из планового отдела, экономист, как и Юля.

Сели за столик. Володька организовал выпивку и закуску.

Разговариваем. Оказалось, что Шурочка вовсе не плановичка, а учительница начальных классов. Вот почему я её никогда не встречал в Красном Доме. Мне она откровенно нравилась: красива и смела. Это было видно по неломкому взгляду ослепительно синих глаз. По виду ей было лет двадцать. Подумал я почему-то, что она для меня стара. Через шесть лет, раньше 25-ти я жениться не буду, станет и вовсе старухой.

В соседнем зале под патефон танцевали модное танго.

Шурочке захотелось танцевать.

- Станцуем, - повернулась она ко мне.

- Не умею.

- Я научу: там хватит и двух "па".

- Пошли! - откликнулся Саванчин.