Баня - большой бревенчатый дом, два входа по краям. На одной двери написано "ЖЕНЩИНЫ", на другой - "МУЖЧИНЫ". Внутри - никаких перегородок, два огромных чана с холодной и горячей водой. Весь обслуживающий персонал - женщины.

Я медлил с раздеванием, бабы сидели и смотрели на меня.

- Что, без мужчин обходитесь, бабоньки? - спросил я.

- Обходимся, обходимся… - ответила старшая из трёх. - Разоблакайся давай, бери таз - и в мыльню.

- Не привык я перед женщинами оголяться, отвернитесь, что ли. Что уставились?

- Нагляделись мы… А у тебя и глядеть-то не на что, - похохатывали они. - Да ты не бойсь, не украдём.

- А… Чёрт с вами! - сказал я, решительно разделся, схватил тазик и юркнул за дверь, в мыльню.

Только воды набрал и оплеснулся, на другой половине мыльни с тазиками и вениками появились обнажённые женщины. Это уж чёрт знает что!

Мыла у меня не было, я спешил ополоснуться ещё раз и уйти. А они плёщутся, переговариваются, смеются.

- Эй, парень, потри мне спинку, - крикнула грудастая девка и повернулась ко мне бело-розовым тылом.

- А, - думаю, - в стыд меня вогнать хотите. Раз вы такие нахалки, чего с вами церемониться.

- Подойди поближе, потру, - кричу в ответ. - Мыло-то у тебя есть?

- А есть чем потереть? Ха-ха-ха!

- Найдётся! Ну, иди-иди сюда! Что - струсила?

В дверь на девок прикрикнула одна из банщиц:

- Эй, вы там, кобылицы нежеребые! Мужиков вам мало? На робёнка напустились, охальницы!...

Я бросил тазик - и в дверь. Вслед мне кричала грудастая охальница:

- Эй! Захочешь, приходи на вечёрку в Каменский!

Одевался я, нарочно не спеша. Бабы тараторили:

- Юлька это из главной конторы. И откуда только узнают девки, что приехал новый человек?

- Женихов ищут…

- Колония рядом, сотни ребят - один краше другого.

- Им нужен не варнак, а вольный. Ты, часом, не женат? - обратилась ко мне одна из банщиц.

- Больно мне нужно…

- Нужно - не нужно, а наши девки в момент окрутят. Слыхал, приглашает? Ты не ходи, потом хлопот не оберёшься. У нас тута-ка ежели девка на какого парня глаз кинула, то уводит спать. Улягутся на сеновале, под волчьей дохой, а ейные братовья и накроют! Хочешь - не хочешь, а бери в жёны. Спортил - не спортил девку, всё равно - под венец.

- А ежели я не хочу жениться? - сказал я. - У вас, что ж, тут никаких законов нет? Басурмане, да и только…

- Нет веры мы не басурманской, а христианской. В Бога верим, двумя перстами крестимся. Свободу любим. Мы ведь не сосланные и не каторжные, мы беглые.