 |
СЕРГЕЙ БАСОВ |
ДАМОКЛОВ МЕЧ |
-25- |
Москва забилась в дома, на улицах малолюдно. Москвичи перемывают косточки кремлёвским правителям, смеются над Сталиным. Идёт Первая пятилетка, и Сталин выдвинул "Шесть условий победы". Слышу от преферансистов ядовитые присказки:
Калина-малина,
Шесть условий Сталина,
Два из них - Рыкова,
Три - Петра Великого.
Пьют инженеры пивко, бегают в нужник. Между гипроцветметовской работой в Доме-Крыше и преферансом наплевать им на всё на свете. Наплевать на то, что идёт великое гонение на народ: отнимают, ссылают, арестовывают ни за что - об этом, похоже, они знать не желают.
Раны на мне трудно затягиваются. Вот порезанная нога - что ты с ней будешь делать - не заживает. Прямо, как в детстве не заживала разбитая рамой голова. В кладовке у крёстного Миши мне легко было управляться с раненой ногой. А здесь - беда… Повязку сменить в присутствии инженеров нельзя. Начнут спрашивать-пытать: где, чем, когда. А потом получу большой втык.
- Чего не раздеваешься? Раздевайся - и в постель, - командовал Шура в первые дни. Того не знал, что раздеваться мне нельзя. Нет на мне нижнего белья: кальсоны на бинты порезал.
- В какую постель?
- В какую? Наверно, ко мне на кровать. Как-нибудь поместимся вдвоём. Не на полу же тебе ложиться.
- А мы в Панове, помнишь, все спали на полу. Расстелим войлок - и храпака.
- Ты не в деревне, а в Москве, привыкать пора, - настаивал Шура. - Раздевайся и ложись.
Что делать? Не раздеваясь, как был во всём верхнем, улёгся рядом с Шурой.
И это ещё не последняя моя беда. От ног моих шёл запах. Шура унюхал, и предложил:
- Ты ноги, Серёга, помыть не хочешь?
- А зачем это? Мы в деревне, - заикнулся я, было. Но Шура оборвал:
- Всё в деревне, да в деревне… Нашёл с чем Москву сравнивать. В городе ноги моют затем, чтобы не пахло от них потом.
- Это вы, городские, от безделья унюхиваете разные запахи. А в деревне наработаешься до седьмого пота, ляжешь и заснёшь, как убитый. И нюхать некогда.
- Ох, и спорщик же ты, Серёга, - вздыхает с сожалением Шура.
Вот оно шуйское рябцевское воспитание, подумалось мне про Шуру. Ноги мыть… Ну, да, наверное, неплохо спать с чистыми ногами и без чёрных грубоматерчатых рабочих штанов. Да недолго мне по этим москвам шататься.
Скоро Новый год. В мае отец приплывёт из своей котласской ссылки. Уеду с ним. А там - Большое Паново: яблоневый сад на задах двора, на маминых грядках, зацветёт, а с ним и моё желание остаться в деревне. Приведу Настю в нашу каменную палатку и станем жить-поживать да добра наживать. На черта мне, крестьянину-садоводу, интеллигентское мытьё ног. Настя - деревенская, требовать этого не станет.
 |
25 |
 |
