Умение жить - это, в первую очередь, умение ждать. Уметь любить - это тоже уметь ждать. Терпение и труд всё перетрут - гласит народная мудрость.

Катя ждала.

От меня приходили редкие письма, как ей казалось, скупые. Получил роскошную квартиру в три комнаты - в ней пустота и гул шагов. И некогда было съездить и привезти семью. Писал я больше об интересной работе "на два фронта" - на два отдела, и так пьянит работа, что некогда вовремя поесть, а сон - такая надоедливая вещь - отнимает у работы время.

Последнее письмо было в марте, коротенькая открыточка.

Катя привыкла ждать, всего она ждала, даже прощения от свекрови Марии Ефимовны, не будучи перед ней ни в чём виноватой. С Марией Ефимовной у Кати был полный разлад, едва разговаривали и то только по необходимости.

Катя тоже не баловала меня письмами, она была гордая, навязываться не хотела, да и чувствовала себя виноватой, что не дождалась с войны.

 

И вдруг в доме на 6-й Пушкинской появился Колька Чистяков. Он хотел узнать обо мне. Увидел пасмурную, с красными глазами, Катю при больном Шурике и маленькой Леночке, и решил сделать мне сюрприз: привезти мою семью в Красноуральск. Как Катя ни отнекивалась, не желая навязываться, он всё же уговорил её ехать.

 

В тот день я проспал, Взглянул на часы - 7:00. Собрался было позавтракать в заводской столовой, как раздался телефонный звонок.

- Басов слушает.

- Серёжа! Мы приехали, а куда дальше идти не знаем, - пропищал женский голосок.

- Кто вы? Ничего не понимаю. Это квартира Басова.

В трубке раздался мужской голос:

- Здравия желаю, товарищ командир! Докладывает старшина Чистяков. Куда прикажете доставить вашу семью: жену и детей?

- Ты смеёшься? Дай трубку Кате. Здравствуй, милая! Что это ты без предупреждения? Сейчас приеду за вами, сейчас! Ну и новость!

Приезд Кати с детьми под эскортом пропавшего Коли Чистякова сперва смутил, а затем обрадовал меня. Я не так радостно, как подобало бы, встретил Катю, зато маленькую Леночку не спускал с руки. Водил Катю и Шурика, вцепившегося в меня, по всем комнатам, показывал им квартиру, большую, с обширным коридором, многими дверями и ванной.

- А что это, милый, кухня отдельно ото всех комнат? - спрашивала Катя.

Квартира ей не нравилась: коридор тёмный, сырой, на всём лежала печать неуюта.

- Это по-западному, англичане строили, - объяснял я. - Если захочешь, перестроим, побьём вторую дверь в комнаты, будет тебе сподручно.

Зато Шурику всё нравилось: и большая кухня и ванная комната и то, что у него будет своя комнатка с кроватью, столом и стульями. Даже этажерку с книгами папа приготовил, ничего, что маленькая, Шурику большую и не надо. Шурик вспрыгнул на кровать с панцирной сеткой, лёг, примерил: как раз по его росту.

А Леночка заснула у меня на руках. Катя отнесла её в большую комнату, положила на старенький диван.