|
|
| Сергей Басов |
НА ПОЛЕ БРАНИ |
80 |
|
|
|
- Евдося, шла бы ты обратно, до дому, - стал уговаривать девушку Парилов. - Или осталась бы тут, у какой-нибудь тётки, переждать беду. Смущаешь ты солдат. Им без женской ласки тяжело. А до любви они ещё не доросли. Да и какая любовь на войне? Баловство одно.
- Неправда! - запротестовала Евдося. - Любовь - всегда любовь!
- Глупости, Евдося! В следующем же селе ты останешься! - приказал Парилов.
В Закрутнёвке он определил Евдосю на постой к пожилой женщине, почти старушке.
* * * * * * *
Особенно сильное давление на полк немец начал оказывать у Лозовой, в двадцатых числах сентября. Полк оседлал железную дорогу, и начались бои.
Внезапно в полку объявился военком Марченко. Он был совершенно на себя не похож, страшно изменился, упал духом.
- Ты чего это, комиссар, один? - спросил Бороздин. - Где твои люди?
- Раненых сдал вместе с транспортом в полевой госпиталь. А мобилизованные… по домам разбежались.
- Все до единого? - нахмурился Бороздин.
- Оставался одни… совершенно глухой. Я его отпустил на все четыре стороны.
Марченко, отвернувшись, хлюпал носом.
- Никифор, ты плачешь? - изумился Бороздин.
- Плохой из меня комиссар, Александр Васильевич, - у Марченко вырвался стон. - Никакие увещевания не подействовали. И слушать не стали. Видят, что оставляем Украину, и … бегут. Ты, наверное, не осрамился бы, как я, остановил. Вы с Париловым точно применили бы к ним силу. А я… Ну, не мог я их силой задержать, тем более стрелять в них.
- И применили бы. Это ж война. Их мобилизовали не на посиделки к девчатам. Где слово убеждения бессильно, говорит оружие. Вопрос поставлен так: быть России или не быть? Где же твоя, Никифор, "революционная целесообразность", про которую ты мне…? Говорю тебе, прости, то, что ты должен был сделать: применить эту самую "революционную целесообразность", как я её применяю и творю ежечасно. Ведь завтра те, кто убежал, возьмут оружие у немцев и встанут против нас!
- Какой я после этого комиссар полка? Буду ждать приказа о понижении в звании и отзыва. Вернусь на кафедру… - Марченко успокоился. - Ты мне ничего не привёз?
- Это вот тебе прислали. Читай, - протянул пакет Бороздин.
Марченко читал, и глаза его застилало туманом. Приказ был неожиданным: его повышали в звании. Отныне он становился старшим батальонным комиссаром.
- Твоих рук дело? - спросил Марченко. - Сдаёшь меня в политотдел дивизии?
- Это не я, - отказался Бороздин. - Это комдив Ленский. Понравился ты ему.
- А моя вина?
- Никто тебя не обвиняет, Никифор, - с тяжестью в голосе сказал Бороздин. - И остаёшься ты в полку. Просто нас уравняли в званиях. Будем дальше работать вместе.
 |
80 |
 |
