|
|
| Сергей Басов |
ЧУДЕСНЫЙ СПЛАВ |
75 |
|
|
|
* * * * * * *
Дверь в директорскую квартиру была приоткрыта, оттуда наносило эфиром и лекарствами.
Надя взялась за ручку двери, и её будто током ударило, рука сама отскочила.
"Зачем я здесь? - спрашивала себя Надя. - Ведь зарекалась же не ходить, не напоминать о себе в такие минуты. Неправильно могут понять. И так весь Лесной квартал злословит: "Мол, прилетела, чуя смерть, как ворон на поживу".
Но так просила Настя по телефону… ну, никак нельзя было отказать.
- Здравствуйте, проходите, пожалуйста, - сказала Верунька, встречая Надю у двери. - Мама вас ждёт. Я буду в другой комнате… Если что - зовите.
Восемнадцатилетняя Верунька была поразительно похожа на Настю. Глаза, волосы, особый наклон головы вперёд и звонкий голос доброй, сердечной девушки.
В комнате был погашен верхний свет, только на столике у изголовья больной горел слабый ночник. На фоне белой подушки проступало оливково-жёлтое лицо Насти. Её большие чёрные глаза насыщены были каким-то неземным ожиданием. Такие же глаза, вспомнилось Наде, были у Людмилы Михайловны Навагиной. Они и просят, и приказывают с такой силой, что нельзя не подчиниться.
Надя осторожненько присела на край стула, подальше от ночника, чтобы быть в тени.
- Здравствуй, - тихо произнесла она.
- Пересядь ближе к свету, хочу видеть твоё лицо, глаза, - потребовала Настя довольно твёрдым тоном, несвойственным безнадёжным больным.
Пришлось Наде пересесть.
- Зачем звала? - сухо спросила она.
- Я скоро умру, Надежда Даниловна, - начала Настя. - А у меня маленькие дети…
- Ты не имеешь права умирать.
- Смерть свободна, она, как любовь, попробуй её остановить. Всему приходит конец. Раскаиваться мне не в чем, да я и не за этим тебя позвала. Я не сразу сдалась… боролась, сопротивлялась. Думала, если сильно захотеть, то победить болезнь можно. Ан, нет, всему есть предел. Собралась заставить тебя подождать десятка три лет, а, глянь, смерть-то моя в дверях стоит.
- Не надо, - пыталась остановить её Надя.
- На-адо… И года не прошло, как… Да, ладно… Самое главное - это мои дети - мальчики мои: семи, девяти и сорока лет. Хочу, чтобы после моей смерти не остались они сиротами.
… Верунька не потянет, да ей свою жизнь устраивать надо, замуж выходить. Брать им чужого человека в мамки-няньки… да кто пойдёт… Старший мой сам жениться ни на ком не пожелает. Да и я из могилы этого не позволю… А вот тебе его отдам.
… Погоди, не перечь, боюсь, не договорю, силы мои тают. Ты когда-то мне его отдала. Он же твой был. И захоти ты его тогда взять… не задури, да не устрой семейственное судилище, жили бы вы вместе. Может и таких мальчишек, как мои Серёжа и Андрейка, вы бы родили, а не я…
… Бери его, он глубоко в душе всё же любит тебя. И ты моих мальчишек люби, как своих собственных, и Веруньке будь матерью, а не мачехой.
 |
75 |
 |
