Ну, приедешь. Нас будут видеть вместе. А многие знают, что моя жена совсем не молода. Как? Снова скрываться? Снова встречаться где-то?

Не дадут нам с тобой любить друг друга открыто.

Жена …

  

Если Гамберг откажет мне в работе его замом, я, конечно, уйду. Твёрдо. Железно.

И тогда - вместе в Сибирь.

А если не откажет? Если возьмёт и назначит, тогда как? Тогда я должен остаться здесь, Яна. Тогда приедет жена. И ты приедешь. С кем буду я тогда?

Вижу по твоим глазам, что ты об этом думаешь. Ну, понимаю. Ну, нерешителен я, малодушен. Ну, раб общественного мнения.

И как же быть-то мне? Не считаться? Бросить в лицо людям пламенное: "Я люблю!" Не поймут. Осудят. Знаю. Именно так - осудят.

Ты снова меня упрекаешь? Я тебе мил и беспартийный? Ты серьёзно так думаешь?

Милая, я не могу!!! Без партии - не могу!!! С ней я сросся давно, с войны. Операция по отделению превратит меня в уродца. Я потому и уверенный такой, что партия за плечами.

Не будешь ты меня любить, изуродованного исключением, не будешь.

Правду говорю.

Можно ли уехать и с партбилетом? Можно, конечно.

Как же решим? Ждать до 18-го? Обождём.

  

А может, ты уже в Мурманске? Ходишь по улицам, смотришь на бухту с мачтами кораблей. Ты, конечно, и не подозреваешь, что за горами, которые кольцуют бухту, на 180 километров лежат волны вздыбленной тверди. И где-то в этих горах затерялся городок Заполярный, а в нём - я. Городок стоит на горе, дома - коробочки с дырочками окон в пять рядов. В одной из коробочек, в комнатке с одной "дырочкой"- окном сижу я и пишу… разговариваю с тобой.

  

Гляжу в зеркало. Вижу человека в очках. Чёрные брови крылатятся над коричневыми дугами очков. Две складки на переносице теряются в буграх надбровных дуг. Карие глаза, увеличенные оптикой очков, смотрят пристально. Тонкие губы. Уголки рта оттянуты вниз. Сизый, небритый подбородок. И венчает это лицо серебристо-чёрные вьющиеся волосы. Серебро седины высинило чернеть волос.

Вид у меня строгий, угрюмоватый до мрачности. Мне - за пятьдесят. У меня взрослые дочери и нелюбимая, но выдержавшая, перенёсшая все невзгоды, жена Катя.

На мне синяя пижама в белую полоску. Правый рукав пижамы пуст вот уже 23 года. Когда-то мне пророчили блестящее будущее. Но, к сожалению, я имею только… прошлое.

У меня ещё много сил не только для работы. Но… годы не обманешь. Почти вся жизнь - в прошлом. Для будущего у меня - считанные годы.

  

А ты, Яна, молода.