Теперь он разгребает руками и мнёт ногами тростник, а по образовавшейся водяной тропке, усеянной лопающимися пузырями, иду я. Иду и гляжу ему в затылок, туда, где широкая шея двумя жилами примыкает к голове, образуя впадину. Уши прижаты к голове, под обрезом синей пилотки - соски мокрых чёрных волос. Ловлю себя на мысли: зачем смотрю? И, вздрагивая, отвечаю: "просто так".

Павел неожиданно приседает на согнутый тростник и резко поворачивается ко мне: на лице страх. Боже мой, он боится меня так же, как я боюсь его. А в страхе может случиться непоправимое. Если ты, Павел, запродал душу чёрту, то лучше бы тебе не ходить со мной ночью.

- Отдохну, - говорит Павел, раскуривая мадьярскую сигарету. Сломанный тростник под ним, как зелёный трон. - Нога что-то…

- С училища, - добавляю я. И в иронии он улавливает страшное для себя недоверие.

- Далеко ещё? - осведомляюсь я.

- Скоро! - отрывисто и хрипато отвечает он и бросает в воду недокуренную сигарету. Окурок шипит, шумят, раскачиваясь, камыши, лопаются пузырьки болотного газа, слышно, как тяжело дышит Павел.

- Давай теперь ты, - пересохшим голосом говорит Павел и пропускает меня.

Теперь он смотрит мне в затылок, в такую же ямину между двумя жилами и тоже считает себя хозяином моей судьбы и жизни. Я иду боком, сторожу каждое его движение, я готов в любую минуту отразить его удар.

Мучительные подозрения исчезают вместе с тростником. Под ногами твёрдая земля. Ещё один удобный случай разделаться со мной он упустил. Нет, он честен, этот Павел.

- Петривка, - обрадовано шепчет он. - Дошли.

 

Светает. Мы на окраине села. Перебежками подбираемся к большому бревенчатому дому.

Дом Кушпелей стоит на пригорке, хороший НП, оттуда вся деревня на виду.

Павел тихонько постучал в окно.

- Иван Маркович, открой. Это я, Павел.

- Кого надо? - прозвучал сердитый отклик из избы.

- Открой же. Это я, Павел!

- Проваливай! Никакого Павла я не знаю.

Занавеску задёрнули, а поверх занавески показалась взлохмаченная голова старика, его рот исторгал неблагозвучные проклятья.

Да… Такой встречи мы не ждали.

 

Моё положение хуже губернаторского. "Что это, как не новая засада?" - думаю я. Осматриваюсь, нет ли кого по-за домом. Озираюсь. В руке финка.

- Сволочь, - шиплю я Павлу. - Куда завёл?

- Сергей, поверь, это недоразумение. Мы всегда здесь останавливались. Старик, наверное, с перепоя. Сейчас я ему напомню, - горячился Павел, и выглядело это довольно убедительно.