И вот это моё неустройство толкнуло меня на поездку в Паново.

Я уже где-то мельком про это говорил. Сел в Шуе на грузовую машину, и меня подбросили сперва до Палеха, потом и до Панова.

Какое Паново я видел тогда!

 

- Эй, там на верхотуре! Приехали, браток, - крикнул из кабины грузовика мне наверх шофёр.

Я не сразу сообразил, что это ко мне, а не ко второму такому же пассажиру, человеку также военному, и тоже без погон. Тот подсел на выезде из Шуи, нагруженный четырьмя кожаными чемоданами явно трофейного происхождения.

- Кому говорю, приехали! - вышел шофер и обращался ко мне.

- Как приехали? - недоумевал я. - Мне же ... в свою деревню ...

- Знаю, знаю, браток. Тебе в деревню Большое Паново. Это она и есть, Паново, - засмеялся шофер. - Что? Давненько не был, браток, - не признаёшь?

- Давно, - сказал я и обвел глазами незнакомое маленькое селенье. И только до боли знакомый двухэтажный розоватый бревенчатый дом разрешил все сомнения.

- Не родная деревня-то что ли? - зубоскалил шоферюга.

- Родная, - рассмеялся и я.

- С какого плывешь фронта? Не с Балтики, часом?

- Со Второго Украинского.

- А! Пехота не пыли?

- Воздушный десант. Разведка.

- Ну, приземляйся, десант! И - в разведку! - подмигнул шофёр, явно приписывая моему "госпитальному" виду не то, что есть.

- Есть, приземляться! - засмеялся я и ловко спрыгнул с "верхотуры", с мягких тюков, прикрытых брезентом.

- Что - в госпитале не могли переодеть во все новое?

- Могли, - вынул я красненькую двадцатипятирублёвку, чтоб расплатиться.

- Ну, бывай, разведка! - шофёр протянул руку для пожатия, отстранил мою с деньгами. - Сообщил хоть, что едешь, или хочешь нагрянуть неожиданно?

Я подал плечами, не знал, что сказать, не хотел продолжать полный двусмысленностей разговор.