Была встреча с братом, с Колянкой. Сидели в ночном ресторанчике чуть ли не до утра. Пятнадцать лет не виделись, с тех пор как он ушёл из дома в Детдом. За давностью лет надо бы простить, а не могу. "Иуда" - так и напрашивалось сказать.

Пили много, и не пьянели. У Коляны свои сложности: потерял пистолет. За это могут понизить в звании, исключить из партии, а то и посадить в тюрьму. Я вёз с собой трофейный "вальтер", сам не понимая, зачем он мне теперь. Вынул из полевой сумки пистолет, сказал: "Немецкий подойдёт?" Коляна обрадовался: "Спасибо, брат. Обменяю на наш".

 

Несколько дней пробыл я у брата. Маруська со мной не разговаривала. Стал прощаться, собирался в Полтаву, к своим подпольщикам и партизанам. Маруська сунула мне в карман письмо.

 

Письмо, посланное на Марусин адрес для меня, было из Кыштыма от Кати. Прочёл один раз и ничего не понял. Как это так? "Не приезжай к нам. Сына я выращу без тебя". Катюша, прождав два года и посчитав меня убитым, вышла замуж за другого. Первая глупая мысль: "А у меня литер выписан до Кыштыма".

Ты смеёшься, Катюша? Как это: "не приезжай"? Я мог десять раз быть убитым, но сейчас-то я живой. Пишешь-то ты живому. Может, ты меня никогда не любила? Так я этому ни за что не поверю. Между нами была настоящая любовь. Да, я долго не говорил, что люблю тебя. Может, вступая в брак, надо было сказать это слово "люблю"? Но мы всего неделю были знакомы, и я сделал тебе предложение, не любя, а врать тебе я не мог. Пять лет мы жили, как говорится, на доверии, не расписанными в ЗАГСе. На шестой захотели ребёнка. И у нас родился Шурик. Спустя полгода меня взяли в армию. И там я влюбился в Надю Потанину.

Сколько раз я влюблялся? Раз десять, не меньше.

А вдруг настоящая-то любовь мне неведома?

"Не приезжай" - пишешь ты. Не могу я не приехать: у меня литер до Кыштыма.