 |
СЕРГЕЙ БАСОВ |
ДАМОКЛОВ МЕЧ |
-60- |
12. Москва - Шуя. Чемодан, вокзал, поезд
Вещей набралось на два чемодана: одежда, обувь и немногие подарки домашним. Симочке всё равно, что ты с собой берёшь. Хоть всё забирай, только катись отсюда колбаской по Малой Спасской. Всё своё и забрал. По правде говоря, какое оно моё? Всё подарено Шурой, даже сточенная когда-то мною бритва "Три мальчика". Шурины обноски. Чай, они Симочке без надобности. Ничего "моего" в парикмахерской не оставалось.
Шуру перед отъездом увидеть не удалось. Квартиру ему ещё не выделили. Было несколько вариантов в разных районах Москвы, один из вариантов - комнатка в деревянном флигельке на Зубовской. Со мной ни брат, ни сноха разговоров на сей счёт не вели, и нетрудно было догадаться, что мне предоставляется полная свобода в самостоятельном выборе места жительства. Спасибо старшему брату за всё, теперь я сам пошагаю по жизни. Вот приеду из отпуска, через тётю Машу подыщу какой-нибудь "угол"
И вот я сижу на Ярославском вокзале. Поезд на Шую отправляется поздно ночью. Ярославский вокзал пытались переименовать в "Северный", но это название никак не прививалось. Он - исторические ворота в древнюю Владимиро-Суздальскую Русь, праматерь Великой Московии. Наблюдаю. Размышляю.
Ярославский вокзал с железным петушком на шатровой крыше будто явился из сказки Пушкина "О золотом петушке". И внутренняя планировка, и оформление говорит пассажиру о скором свидании с северным русским краем, краем великого и самобытного народа. Мне так и виделось, как по полям и лесам издревле Русского клина в междуречье Оки и Волги стынет в развалинах и запустении Великая Русь в бисере деревень, сёл и городов, каждый из которых по возрасту мог бы вполне сравняться с Москвой.
Здесь на заре государственности, после татаро-монгольского нашествия и княжеской межудельной кровавой распри, как птица Феникс из пламени, вставала возрождённая Русь. Русский мир - разнополюсный и одержимый, контрастный и разноликий, здесь соседствуют нищета и богатство, покорность и бунтарство, богоотступничество и святость, свободолюбие и раболепство, свет и тьма нравов. Здесь всё - в вечном движении и переменах: возводят и свергают царей, ставят и оскверняют алтари в соборах, сбрасывают колокола с колоколен храмов, обрекая их на стылое безмолвие, провозглашают религию "обманом и опиумом для народа".
Здесь совсем недавно, на заре самовластья народа, после очередного "переворота" началось строение нового мира: вместо старого: Советы вместо Думы, пятиконечная звезда вместо двуглавых орлов. И если бы только это! Но вослед пришло опустошение, обезлюдение деревень, падение нравов. И куда ты теперь двинешься, Советская Русь? К следующей революции?
Знаю: придёт время и скажут, что Маркс ошибся со своим бесклассовым обществом, что похоронят диктатуру пролетариата и партии, и в Русском мире восторжествуют общечеловеческие ценности. И скажут, что над нами был поставлен Великий Эксперимент. Какие-то два немца еврейского происхождения создали теорию нового бесклассового общества, общества равных и счастливых. Не привилась эта теория в Германии, у соотечественников, а наш вождь, полу-еврей, решил осчастливить русских. Значит, русские счастья хотят, а остальные народы - нет? Хотят, хотят, как же… Но не верят. Противоестественно в прокрустовом ложе выравнивать всех людей. Нелепо стричь их под одну гребёнку. И вот осчастливили нас Великим экспериментом.
 |
60 |
 |
