Моя тропа, моя судьба, крута, Яна. И ты - последний, самый высокий и самый крутой поворот.

  

  

Думал ли я когда-нибудь, что в солидном уже возрасте брошу семью. Я знаю, что братья осуждают меня. Катя, жена, непременно написала по всем адресам. Я ей сказал, что ты, Яна, девчонка-комсомолка, что ты необычайно красива, что я люблю тебя. Сказал и уехал… без тебя.

Белым снегом заносит и более глубокие колеи судеб людских. Со временем и наши тропы занесёт. Но сейчас… Наша тропа так плотно утрамбована, что достаточно лёгкого ветерка, достаточно одного письмеца от тебя, и сдует с тропы весь нанесённый снег сомнений и разлуки! Без тебя мне и весна - не весна, и жизнь - не жизнь!

  

  

Ты зовёшь меня, Яна? Я должен отозваться, тогда ты мне напишешь? Но почему же провода сюда не дотянутся? Самолётом полтора часа лёту, от Килпа - три часа автобусом - и вот он, Заполярный, и я!

  

Третье прослушивание утомило хозяев. Да и я уже запомнил слова. Выключили магнитофон и вышли на улицу. Братья пошли меня провожать.

Мы шли заснеженным кварталом. На углу стоял большой белый и неуклюжий дом, похожий на крепость.

- Вот здесь она и живёт, - сказал Игорь Федосьевич.

Форточка окна дома на втором этаже была открыта, и оттуда неслись раскаты смеха и песня.

- Это у неё! - воскликнул Вадим. - Первое окно справа, второй этаж!

Хохот пьяной компании был отчётливо слышен, пели чуть ли не в форточку. Выделялся густой, басовитый голос.

- Это Мишка Шамров, - обеспокоенно сказал Игорь Федосьевич. - Его голос. Как орёт! Пьянка у Люськи. И "он" тоже там.

Под "он" подразумевался Турков, Люськин соблазнитель, бывший начальник управления Спецстрой.

- Слышу его голос, - сказал, прислушавшись, Вадим. - Был начальником участка, а уехал в Ловозеро главным инженером нового управления, - пояснил Вадим. - Жена его звонила мне, спрашивала, не ночевал ли Турков у меня. Я сказал, что вообще-то видел его здесь, но у меня он не ночевал.

- Люська окончательно пошла вразнос, - проговорил Игорь сокрушённо.

- Пошли к ним, посмотрим? - предложил Вадим.

- Нельзя, - остановил его Игорь Федосьевич. - Будет скандал, ей это выгодно: скомпрометировать меня и выиграть процесс.