- С какой стати вы задаёте мне такие вопросы?! - заговорил Гамберг, глядя на Щупу-Дуброву, как бы всматриваясь в чёрную щёточку его усов, в его лоб с высокими залысинами, делавшими того похожими на дьячка; в его агатовые глаза агнца. - Как вы посмели?! В присутствии своих подчинённых! Вы здесь… Директору комбината …

- Я просил разъяснить, - сказал Щупа-Дуброва, и на его лице появилась шельмовская усмешка человека, готового всё превратить в шутку, а себя самого при необходимости - в шута.

- Я вам так отвечу! Что…!! Как вы себя ведёте?!

- Вы тоже в присутствии кого угодно, хоть и подчинённых, не стесняетесь делать нам выговора, - твердил Щупа-Дуброва, поёживаясь и пригибая голову чуть ли не к крышке полированного стола. - Вот в тресте, там к людям относятся с уважением.

- Ну и идите работать в трест! - грохнул Гамберг.

Щупа-Дуброва моментально сник: уж очень это попахивало требованием подать заявление об уходе.

  

- Владимир Павлович, - обратился Гамберг к Шепеленко, молчавшему всё это время, - вы обсудили структуру ОКСа с сотрудниками?

- Не успел.

- Ну, знаете, Владимир Павлович! Я делаю вам выговор. Если вы сам не можете провести совещание и ознакомить, то скажите мне, я проведу!

  

Он нажал кнопку под крышкой стола. В кабинет вошло сразу несколько человек на очередное совещание. Мы поднялись и вышли.

И зачем собиралось такое нервозное, никчёмное совещание с сотрудниками ОКСа? Во имя чего было потрачено драгоценное директорское время? Что же произошло? А в том, что произошло, я был почти уверен.

  

В Кураторской шло обсуждение того, что случилось на совещании у Гамберга. Сотрудники были возбуждены и поделились почти поровну: одна половина осуждала Щупу-Дуброву, а другая выражала недовольство Гамбергом.

  

В пять часов, за час до окончания рабочего дня, в Кураторскую вошли Шепеленко, Щупа-Дуброва и Тарасов. За ними и сметчики с плановиками. Началось ознакомление со структурой ОКСа.

- Товарищи, - заговорил Шепеленко, встав у стола Сони Борченко, - у нас несколько меняется структура отдела.

При этом сине-зелёные глаза Владимира Павловича закатывались под верхние веки - признак полной духовной прострации. Я уж не раз замечал, что он боится сотрудников отдела. Почему?

- Если раньше мы планировали иметь двух заместителей главного инженера ОКСа, то сейчас возникла необходимость в третьем заместителе. - Он назвал по именам всех трёх заместителей. - И ещё. Раньше начальником Бюро надзора был Свириденков Фрол Иванович…

Тут в дверь вошла раскрасневшаяся белокурая Таисия Александровна - секретарша директора.

- Владимир Павлович - к директору!

- У меня совещание с сотрудниками! В чём дело?