По лестнице с мозаичными сероватыми ступенями мы поднялись на второй этаж и вошли в длиннейший П-образный коридор. Огромные окна вдоль коридора были застеклены кое-как. Металлические уголки рам кое-где прилегали неплотно - из окон отчётливо дуло.

  

"Актив" намечали провести в Малом Зале. Вошли. Множество незнакомых лиц. Но подошли и "качканарцы": рыжеватый жеманничающий Бугаец, высокий скованный Кормильцев в неизменном сером костюме, широколицый, всегда улыбающийся Аникин. Храмцов, маленький и хитрый, подал мне беспалую руку, прищурясь и довольно улыбаясь.

И какой-то незнакомый мне человек подошёл и протянул свою руку:

- Вы брат Ивана Ивановича?

Он был небольшого роста, серенькой внешности, но с лицом, сияющим от собственной важности.

- А вы будете Леонид Иванович? - задал я встречный вопрос.

- Да. Мне звонил Иван Иванович, просил помочь вам. Я - начальник ОРСа, если что нужно будет - заходите.

Рот его сложился в какую-то твёрдую, но капризную линию. И это было, скорее всего, проявлением сознания своей значимости.

Он отошёл, и я остался у окна, из которого дуло.

- Почему так холодно? - спросил я Щупу-Дуброву, оказавшегося рядом.

- Не хватило витринного стекла. А Гамберг торопил с приёмкой. Вот и приняли, - Щупа-Дуброва улыбнулся своими большими, цыганскими глазами с синеватыми миндалинами вокруг зрачков.

- Много недоделок? - спросил я заговорщически.

- Несколько списков, Сергей Иванович. А там у него с Коноплёвым есть ещё свой "джентльменский" список недоделок. Нам не показывают.

- И как? Выполняете?

- А чем? Наш техснаб обещал достать стекло. Но это только обещания, ими ничего не застеклишь.

  

Откуда-то прознал обо мне директор Дворца Культуры. Как я потом узнал, его звали Фридрих Вольдемарович Бальбах. Был он худощавый и чёрный, как избегавшийся кобель. Он, не признавая никаких резонов, не слушая наших отговорок, повёл нас с Тарасовым и Щупой-Дубровой по этажам здания, всюду тыкая в подтёки, в осыпающуюся штукатурку, в провалы полов в санузлах, вымощенных метлахской плиткой.

- Знаем, знаем, - монотонно повторял Щупа-Дуброва. - Это строители. Они обещали.

- Причём здесь строители? Я не знаю и не хочу знать никаких строителей! - горячился, брызжа слюной, Бальбах. - У нас на комбинате есть ОКС! Вот я с вас и требую!

Я обещал познакомиться с обязательствами строителей по Дворцу.

- Я это так не оставлю! - вслед нам грозил Бальбах. - Я к Гамбергу пойду! Я в печать обращусь!

Мы отошли. Тарасов, всё время молчавший, сказал на это:

- Не обращайте внимания. Это он на вас наседает, потому что вы - новенький. Скоро отстанет. Гамберг и так всё знает.