- Много. Двести десять штук, - ответил Славка, держась за перила станционного крыльца и шмыгая носом.

- И долго ещё будешь собирать?

- Как Петька скажет. Скажет "хватит" - тогда и перестану.

- Непонятно. Зачем Петьке эти картинки?

- Он их сдаёт. За них дают шарики и пистоны. У Петьки пугач. Он и мне даёт пострелять.

  

Мне очень хотелось дать Славке коробок от спичек. Я порылся в карманах. Ничего не нашёл. Осмотрел землю вокруг. В палисаднике валялось много разорванных коробков и ни одного целого. Нет, один целый всё же был. Я нагнулся, достал и подал его Славке.

- Вот, бери.

- У меня есть уже такой, - ответил он, не оборачиваясь.

  

Вон как оно! Да он тут, пожалуй, каждый сантиметр территории изучил.

  

Из дверей вышли двое парней с сигаретами, похлопали по карманам. Мы со Славкой тотчас же двинулись к ним. Славка молча ждал, а я спросил:

- Ребята, у вас нет коробка спичек?

- Коробок есть, да он пустой.

- А у меня есть спички, - вмешался Славка.

Откуда-то из глубины рукава он вынул коробок со спичками, подал, а сам взял у парней пустой коробок, посмотрел на него, тотчас же разломил, оторвал картинку, сунул её в рукав, а сломанный коробок выбросил за ограду.

- Такого ещё нет? - полюбопытствовал я.

- Нет, обрадовано ответил Славка и побежал в посёлок.

Весь день просидел над чертежами колбасного завода. Строится он в Нижней Туре вот уже три года. Теперь перекинули его на нас, трест и ГОК. Строительные работы на нём ведёт СУ-2. Сидел, выписывал потребное оборудование.

  

Оперативку проводил Карлюков, он вернулся. Был в Свердловске, а до Москвы не добрался. Там в понедельник 9-го декабря начнётся Пленум ЦК по химии. Может, поэтому не поехал, а может, что-то не готово. Кому положено в тресте, те знают. Знают и помалкивают, а остальным знать не надо.

  

Оперативка вышла куцая, серенькая.

Кандель сидел в расстёгнутой кожаной куртке, брюки под брюхом туго стянуты офицерским ремнём, мушкетёрские усы подправляет указательным пальцем, чтобы были на должной высоте.

Первым делом Карлюков попросил у Канделя катанку:

- Ефим Александрович, нет ли у вас на остатках проволоки-катанки тонны полторы?

- А почему она должна остаться? - вопросом на вопрос ответил Кандель, и глаза его за притемнёнными очками приняли полунасмешливое выражение.

- В прошлом году оставалась. Мы ещё брали у вас 8 тонн.

- Не понимаю, почему она должна остаться. Она же приобретена для каких-то целей. Нет на остатке. А в прошлом году… в прошлом году, - Кандель содрогнулся от смеха. - Мы её отдали вам на сохранность. А вы её… ха-ха-ха! - он смеялся от удовольствия, что опять поставил трест в глупое и смешное положение.