На суде подсудимому Беспрозванных вменялось в вину незаконная выплата денег в счёт покрытия банкетов, которые устраивались управляющим трестом для приезжающих высокопоставленных гостей и особо важных московских комиссий. Следствие нашло спрятанную "кость", и Павел Иванович не стал её отнимать. "Да, платил". Подумаешь, какие мелочи! Он готов их возместить. И гроза прошла мимо Павла Ивановича.

Осудили всех остальных, и в зале суда их взяли под стражу, а Павла Ивановича оставили на свободе. Он не выдал управляющего, по приказу которого платил за всевозможные пьянки. Никого не выдал, всё взял на себя.

Карлюков получил выговор в обкоме партии, а Павел Иванович обжаловал приговор облсуда, временно работает кем-то в той же бухгалтерии, заметает окончательно следы преступления.

О масштабах преступления говорит то, что у многих друзей Павла Ивановича и у него самого появились собственные машины. За пять лет создания и работы треста Павел Иванович построил собственный дом и приобрёл - как инвалид 3-й группы - по льготным ценам автомашину "Москвич". А вот начальник планового отдела СУ-3 , действительный инвалид, как ползал на карачках по качканарской земле, так и продолжает ползать.

А какую неприглядную картину являло раскрытие самоснабжения трестовского начальства. Булатову, Карлюкову, Холявке тушами привозили мясо из подсобного хозяйства. И молоко, и яйца. А свежие парниковые огурцы в марте месяце? Всё это осталось за пределами, орсовского дела. Ведь от здешнего начальства тянутся нити к начальству горкомовскому, а от того - и ещё выше.

Карлюков и прочие не остались в долгу перед "дорогим" Павлом Ивановичем. Те четыре месяца, когда качканарцы штурмовали пусковой комплекс комбината, одновременно шёл процесс орсовцев в Свердловске. Защита преступников заявила 120 свидетелей, главными были Карлюков, Холявко, Покровский и Оськина. Выделили и общественного защитника от управления треста - Щипанковского. Четыре месяца присутствовал он в зале суда, получая за это государственные деньги в виде командировочных. Четыре месяца между Качканаром и Свердловском шёл самый энергичный обмен шифрованными информационными сообщениями. До пуска ли тут было Карлюкову!

Сколько государственных денег пошло на то, чтобы спасти дорогого Павла Ивановича! Ничего не жалел для него Карлюков. Ведь "дорогой" не только себя защищал, но и управляющего, и саму честь треста Качканаррудстрой. Честь! Неправда! Честь треста защищали те, кто в эти месяцы, не считаясь со временем, день и ночь работали на корпусах, перепускали оборудование, бетонили, штукатурили, малярили.

Не отвертелся "дорогой" Павел Иванович. Признали его виновным. Теперь вот он подал апелляцию. И понеслось! Сколько реляций отправило "общественное мнение" управления треста в судебные инстанции, спасая Беспрозванных. Федя Селянин писал от имени парткома, и от имени постройкома писали. Писали, голосовали. Общество, видя беззаконие, теряло дар речи, пасовало перед напором наглых, сильных своей круговой порукой людей из так называемого трестовского "гнезда" Коммунисты прятали свою партийную совесть за оправданием собственной беспринципности, говоря "Может, он действительно не виноват".