Я подумал, что он предлагает мне прочесть эту лекцию, и поэтому спросил:

- Какая лекция? О чём? К ней надо …

Козлов перебил:

- Ты посиди за меня, прими планы. А я прочту лекцию. Сейчас придёт Шестое стройуправление, потом Седьмое. С тобой Миллер посидит. Он знает. А с субподрядчиками ты сам в курсе.

  

Я сидел в карлюковском кресле и принимал планы от Шестого, потом от Седьмого. Потом стали подходить субподрядчики.

Пока я разбирался с ними, народ разошёлся. И когда я оглянулся, никого из слушателей ни на диване, ни за полированным столом е было.

- Все разошлись, - удовлетворённо засмеялся Смирнов.

- Можете идти и вы, - отпустил я его.

Так и закончилось рассмотрение планов.

На улице резкий северо-восточный ветер. Снега мало, он утрамбован ногами на дорожках, утрамбован на шоссе колёсами до полированной скользкости.

Сегодня канун Дня Конституции. Вечером в клубе намечено торжественное собрание. А в 3 часа - общее профсоюзное собрание управления треста, мы будем выручать из беды Павла Ивановича Беспрозванных. Весьма занимательное совпадение? Завтра - день высшего Закона страны, а сегодня беззаконное спасение преступника.

Суетится Холявко Антонина Ивановна, наша предместкома, бегает с какой-то бумагой:

- Фёдор Тимофеевич, вы как?

- Пишем не жалобу, а ходатайство, - говорит Селянин. - И не вздумайте в нём опровергать решение суда. Решение правильное. А вот просить о смягчении - это дело общественности.

  

Зашёл я в партком, к Селянину, хотел рассказать ему что-то, обратить его внимание на аглофабрику. Дело у меня к нему было совсем не личного характера. Но посмотрел я на Федю, и расхотелось говорить. Уж очень отступил наш Селянин от своей прежней позиции в отношении "гнезда", свитого, по его словам, нечестными людьми в управлении треста. За два года он и прутика не вытащил из каркаса. Начав с борьбы с нечестностью, он пришёл к её защите.

  

Антонина Ивановна, уходя, напомнила мне:

- Сергей Иванович, не забудьте, что в 3 часа профсоюзное собрание.

- Не забуду, - ответил я.

  

Я начал говорить Селянину что-то об аглофабрике, но он не был расположении беседовать со мной об этом.

- Да-да, будет партийно-хозяйственный актив, как только приедет управляющий, - говорил он с отсутствующим взглядом человека, сознающего, что он делает не то, что должен. - Если хотите, мы соберём партком по этому вопросу.

- Нет, зачем же.

- Будем настаивать на создании Комплеса аглофабрики, - закончил со мной Селянин, вертя в руках карандаш.