|
СЕРГЕЙ БАСОВ |
ЗАПИСКИ. КАЧКАНАР |
-122- |
|
|
Он снова и снова всматривался в лица сидящих. Он не был удовлетворён. Злой дух возражения остался закупоренным, и это его настораживало.
- Товарищи, я считаю, что раз мы здесь решили и назвали кандидатов в члены парткома, то и там, на конференции, мы будем верны нашему согласию и будем отстаивать ЭТИХ кандидатов. А то найдутся такие, что захотят предложить своих. Таким надо будет разъяснить.
- Вот в списке мало рабочих, - сказал секретарь парторганизации Буровзрывпрома, низенький густоволосый крепыш Кормильцев.
И Покровский даже просветлел и расплылся в подобии улыбки. Дух возражения-таки вызван, выманен на свободу. Теперь с ним надо совладать, убедить. А если не удастся, то загнать обратно доводами. Если не загнать, то тут же объявятся ещё несколько таких же мятежных "духов". А Покровскому вовсе не хотелось вызывать ВСЕХ духов. Ему нужно было вызвать одного, чтобы с ним разделаться и тем самым подорвать в других желание возражать.
- Как мало? - спросил Покровский и посмотрел при этом на притаившегося за спиной Баранова "премьер-министра" Селянина.
- В прошлом составе было двое рабочих, и в этом предлагаются двое, - сказал Селянин загустелым от страха голосом.
- Двое - мало, - упорствовал Кормильцев. - Одни руководящие работники. А надо больше рабочих.
- Товарищи, тут дело в чём? - пустился в рассуждения Покровский. - Рабочим не всегда удобно. В парткоме работать надо. И как рабочий сможет? Надо всякий раз отрываться от основной работы, а это связано с потерей заработной платы. И потом, если уж на то пошло, у нас, в горкоме, нет ни одного рабочего. И в бюро обкома нет ни одного рабочего! А где решаются дела, непосредственно интересующие рабочего? Они решаются в низовых партийных организациях. А в них, как вы знаете, большинство составляют рабочие. Там действительно нужно больше рабочих, а здесь - это не обязательно.
Аргументы Покровского прозвучали неубедительно. Но и сам вопрос Кормильцева был немного не о том, он таил в себе другой смысл. Кормильцев был против кого-то из предложенных в партком, но открыто сказать об этом побоялся.
Здоровьишко неважное у Кормильцева. Вид крепкий, а здоровье - гнилое. Взрывник, он всё время имеет дело с взрывчаткой. А тут прошлой зимой было дело: освободили Кормильцева от должности начальника участка буровзывных работ и хотели отдать под суд. Подорвался один из его рабочих, сам себя подорвал. Чёртов дурак, не захотел сходить и принести дополнительный шнур. Подвёл к шпурам метровый шнур и запалил. Бежать далеко не захотел, да и бесполезно: метр шнура сгорает быстро. А в кармане у него были детонаторы. Рванул взрыв, сработали детонаторы в кармане у рабочего. Разнесло всего, собирали по кусочкам. Ох, и потаскали Кормильцева следователи. Месяца два совершенно не работал. И если бы не партком, не Селянин, то сидеть бы Кормильцеву в тюрьме и кормить вшей камерной баландой.
Вот все эти соображения, а вовсе не доводы Покровского, заставили "дух" Кормильцева убраться восвояси. Он, судя по его виду, остался при своём мнении, но возражать больше не стал. Вспомнил, наверное, кому он обязан.
|
122 |
|