На корпусе крупного дробления демонтировали башенные краны, и корпус без них выглядит непривычно. Сейчас Стальконструкция разбирает последние подкрановые балки и увозит их. Следом Холявко обещает вывезти все доски и остатки опалубки.

Создаётся впечатление поспешной эвакуации. В каменной яме, охватывающей корпус с трёх сторон, никого не видно. Сюда и машины-то редко заходят. Бетон, панели, кирпич, конструкции теперь завозятся со стороны ряда "И", со стороны нижних монтажных путей. Там роится жизнь, а здесь - бегство.

Правда, внизу, с торца, остался незаложенным проём, через который раньше строительная жизнь входила в корпус, где когда-то лучистый Ильич улыбался, приветствуя входящих словами: "Правильным путём идёте, товарищи!" В этот проём уже никто не ходит, Ильича кто-то унёс, остались голые облезшие щиты.

Ещё день-два и котлован огласится шумом падающей земли, начнётся последний этап строительства корпуса - обратная засыпка широким фронтом и отсыпка земляной эстакады рудовозных путей.

Сегодня корпус наполовину одет в сероватые пластины панелей, наполовину покрыт плитами. А на третьей захватке - голые колонны и фермы, поставленные на живульку. Здесь, на третьей захватке, работы до глубокой осени.

  

Внутри корпуса, на самой нижней отметке -60 строители только приберутся, как монтажники понатащат всякого: и плиты футеровки бункеров, и разное оборудование; электрики - трубы; сантехники - радиаторы и регистры. И опять отметка становится похожа на чёрт знает что: ни пройти, ни пробраться.

Здесь, на отметке -60 строители до сих пор вырубают лёд. Климат тут зимний.

Вроде бы ожил "под кислородом" конвейер №2. Пустили его условно. Он у корпуса приводных станций подхватывает руду, которую эксплуатационники подают туда через конвейер-времянку четырёхкубовым экскаватором. Дальше руда конвейером №2 уносится на верх корпуса среднего дробления и падает в бункера.

  

На отметке -45 монтажники Востокметаллургмонтажа наконец-то приступили к монтажу смазочной станции дробилок. Гулко, мерзко, запущено в третьей непусковой захватке. Строители отсюда ушли, не прибрав за собой мусор, было время, они рвались вверх. Мусора столько, что кажется, его не убрать до скончания века.

Через монтажные окна проёмов, кое-как покрытых досками, сверху льёт дождь, усугубляя впечатление заброшенности, тоски. Так и хочется побыстрей подняться наверх, ближе к свету и теплу.

  

На отметке -39 тоже работают востоковцы, собирают третью нижнюю дробилку. Две дробилки уже собраны, но ещё не подлиты их приводы. Здесь царит уже не зима, а холодная влажная осень. Постоишь с часок, промёрзнешь до костей. Мостовые краны, за которые мы бились несколько месяцев, стоят и ржавеют: нечего делать - все привода выставлены. Тускло светят в тумане гирлянды светильников в длинных бетонных коридорах.

  

На отметке -29 копошатся строители, подливают маслобаки станции регенерации масел. Больше - никого. Если посмотреть отсюда, сверху, на две смонтированные дробилки, то увидишь только бронированные лбы колпаков, мощное плечо траверзы да кольцо чаши. Всё укрыто бронёй, приготовилось встретить удары кусков руды, выстоять и рассечь их.