У меня маленький однотумбовый стол, альбомы с чертежами-синьками на столешнице. От них пахнет аммиаком. Душно от регистровой батареи отопления. Форточку не открывают, чтобы не слышать перебранку во дворе.

В комнате семеро. Обстановка рабочая: разговоры вполголоса.

Быстрый пожилой человек с птичьим поворотом головы то и дело входит в комнату. То бумагу возьмёт, то две оставит - и на выход. То просто влетит, оглядит всех, потрёт руки, вспомнит что-то, вспорхнёт - и нет его. И всякий раз он кидает откровенно любопытствующие взгляды в мою сторону. Позднее я узнал, что это Семён Захарович Басин. Наконец подходит, интересуется, по какому я вопросу. Я отвечаю, что к начальнику отдела.

- Он на совещании, скоро придёт, подождите, - говорит Семён Захарович, чтобы начать разговор. И дальше стал изливать мне свои проблемы.

- Знаете, как трудно заполучить "пятно" для стройбазы…

  

С полчаса Семён Захарович рассказывал мне про мытарства с привязкой объектов собственного строительства в облисполкоме, в архитектурно-планировочном управлении, в горсовете и главке.

Говоря, он избегал смотреть в мою сторону, страшно крутил головой, поминутно меняя выражение лица. У меня закружилась голова, и я перестал следить за всеми движениями этого неутомимого человека. А он продолжал метать улыбки, остроты, гнев, лукавство, добродушие - неисчерпаемы были их запасы.

Время от времени он мне задавал - как бы невзначай - разные вопросы и таким образом узнал, что я с Урала.

- Как это, с Урала? - спросил Афанасий Павлович Копытов, обращаясь ко мне. - Вы?

- Я с Урала, - ответил я. - А вы, что, тоже?

- Я родился на Урале. Знаете такой город - Шадринск?

- Как не знать!

- Так вот, я из Шадринска, - расцвёл улыбкой Афанасий Павлович.

- Шадринский гусь! - провозгласил, лукаво усмехаясь, Семён Захарович.