Несколько секунд мы медлили. И вдруг из машины выскочил худенький длинноногий парнишка в немецком и завопил по-русски:

- Не стреляйте, я - русский! Я - русский, русский!

Партизаны в растерянности, кто кричит "бей!", кто - "отставить!"

- Не стрелять! - приказал командир отряда Рядно.

- Убрать машину с дороги! - скомандовал и Лунёв. - Быстро!

 

Гога открыл дверцу машины. Оттуда, с шофёрского места, вывалился, как мешок, убитый унтер-офицер. Заглянули в машину: там было полно убитых. Вытащили трупы. На шофёрское место сел Вано, передав пулемёт Максиму. Машина не заводилась. С минуты на минуту можно было ожидать появления других машин колонны.

Лунёв кинулся к машине, оттолкнул Вано. Одной ногой стоя на подножке машины, он скомандовал подбежавшим партизанам:

- Взяли! Ещё разок! А ну, взяли!

Машина, перевалив через кювет, плавно покатилась под уклон, в лес. Её сопровождали несколько бойцов. Мальчишку в немецкой одежде увели в лес.

 

Партизаны вернулись к дороге, на свои места, залегли, готовые принять бой с ожидаемой колонной. Прождали полтора часа: никакой колонны. В лесу царила тишина. Кое-кто уже занялся мародёрством. Трупы немцев раздели чуть ли не догола.

 

Лунёв допрашивал парнишку-эсесовца.

- Ты действительно русский - нет?

- Конечно, русский. Из Ростова-на-Дону.

- А как ты жив остался? Всех уложили, а ты - бессмертный, что ли?

- Холуём у них был, сапоги чистил…

 

Снизу раздалось по-пчелиному тоненькое пиканье и подвывание мотора.

- Вот это - настоящая легковая, - определил Вано.

- Приготовиться! По местам!

Залегли. Но машина появилась как-то слишком быстро и неожиданно. Это был настоящий "опель-капитан" - длинный, чёрно-лаковый с откидным верхом. В ней двое: солдат-шофёр и офицер в фуражке с высокой тульей и в золоченом пенсне. Своим внешним видом он напомнил мне нашего Визнера.

 

Не успели мы прийти в себя, как шофёр, легко переключив скорость, дал по газам.

- Бей! - крикнул я с опозданием и выстрелил. Раздался треск выстрелов, но пулемёт наш молчал.

- Ты чего? - крикнул я Вано. - Какого хрена?! Стреляй, бога мать!

Вано беспомощно суетился у пулемёта. Пулемёт молчал.

Машина стояла, мы стреляли по ней и, по-видимому, не попадали. Шофёр и офицер, пригнувшись, вывалились и спрятались за машину. Из-под машины по нам ударила автоматная очередь, раздались хлопки пистолета. Немцы поняли, что напоролись на партизан, и решили отстреливаться.

- Бей под кузов! - кричал Серьга Свищ. Он бросил гранату, но она не взорвалась.