- Привычка у тебя, Басов… Тянешь вопросами, как нищего на хрен. Лес молчит, а нам-то что надо? В отряде таких нет.

- А где есть: в селе? в городе? Имя знаешь?

- Не неволь: знаю, но сказать не могу.

 

И всё же хочется думать, что, зная многое, Лунёв не знал главного, не подозревая того, был ловко обманут лже-подпольщиком, лже-партизаном, лже-проводником, умеющим ловко втираться в доверие своими словами: "Я капитан войск НКВД".

Дядя Ваня… Я каждый день ждал его появления в отряде. Ведь именно в этот отряд направлял он меня со своим Павлом. И только это заставило меня представиться Лунёву сержантом, что вызвало у него сильнейшее подозрение.

 

По лесу стояли замаскированные машины: и легковые, и грузовые - все заправленные горючим, все на ходу. Это были не трофеи, добытые в боевых операциях. На них сбежали в лес "полицаи" и "немцы". И я подумал, что, наверное, отсюда выехал гестаповец Миха, перехвативший Варю у Опошнянской дороги, когда она возвращалась из отряда Кушпеля. Отсюда, именно из этого гнезда, и вылетают птенцы дяди Вани.

Наверняка этот Миха числился в каких-то списках отряда. Почему же его исчезновение ни у кого, в том числе, и у командира отряда, не вызвало никаких эмоций. А ведь исчез человек на роскошной машине "опель-капитан". Сожжённая, она до сих пор в лесу маячит, а труп был по чьёму-то приказу молчаливо закопан. Кто закапывал, наверно мог опознать, кто это был, по остаткам одежды и обуви, по разбросанным в схватке предметам. И какой-то отзвук в отряде это событие должно было оставить.

 

Тайну рождения такого отряда Серьга, возможно, и не знал, когда отпускал Павла из Диканьки. Но Павел-то мне в приступе раскаяния почти что проговорился. Неслыханное злодеяние замыслили фашистские спецслужбы в тихой Полтаве. Предчувствуя своё поражение в войне, они, уходя, внедряли свою агентуру под видом партизан. И дядя Ваня был в этом деле их эмиссаром.

Именно он был "повивальной бабкой", направившей в лес первое пополнение, состоящее из "полицаев" и "немцев". Привёл их, увидел воентехника Лунёва в лесу и передал их ему с рук на руки.

Конечно, это только предположение. Но какова во всём этом роль Лунёва? Безучастным он не мог оставаться. Надо было показать свою активность. А что если гестапо организовало мнимое убийство гебитса? Я видел его в городе, когда он с панёнкой Брониславой Кобылиной заходил в дом к Наталье Всеволодовне. Если гебитскомиссар жив, то вся история с покушением на него выдумана с далёким прицелом.

Николай Рядно, рассказывая об убийстве Лунёвым гебитса, ссылался на слухи, которые ходили по лесу. Запутанная история.

 

Скажу ещё о Лунёве. Оказался он хорошим человеком, хотя и весьма посредственным комиссаром. Как командир он смотрелся лучше.

Предыстория создания партизанского отряда, насколько мне известно, не вышла за пределы лесных слухов. Отряд стали именовать не "Дяди Ванин", а "Лунёва-Рядно". Бесславна и недолга оказалась его жизнь.