- Ты, чего доброго, начнёшь ещё клясться, - улыбнулся Широбоков своей симпатичной улыбкой. - Я, что ли, не хочу? Нельзя! Никаких шансов на успех! Понял? Ни-ка-ких!

- Чего ж тут не понять: запланированный провал. Ну, чёрт с ним: воздухом, так воздухом! - согласился я. - Только не тяните. Июнь начался. Седьмой месяц у вас кантуюсь. Снега давно и в помине нет. Эх, что бы я делал в брянских лесах…

- Чёртушка неугомонный… Скажешь тоже: "кантуюсь". Завод не дал пустить. Народ окрылил своими листовками: "ПК" немцев взбудоражил. От нашего человека в гестапо имеем сведения: ищут человека, по приметам похожего на тебя. Какого-то гестаповца якобы уничтожил. Не знаешь такого?

- Не знаю. И ты мне, Николай, зубы не заговаривай. Ответь лучше: когда воздухом? День, два, неделя? Не то плюну я на ваши игры в подполье и махну в лес. Жду только бомбёжки города нашими самолётами. Всё припасено: два ящика со взрывчаткой, шнуры. Завод - на воздух, и в лес!

- Ладно уж, - вздохнул Широбоков. - Откроюсь: будь готов в любой день и час.

- И не обманешь?

- Сказал же: всё поставлено на "товсь"!

- Спасибо, Колька! - растроганно пожал я ему руку.

Варя продолжала жить у Лины Васильевны, а старуха всё так же не любила её.

- Ей бы уйти, а не тебе, Сергей Иванович, - сокрушалась Лина Васильевна при встрече. - Опять неделю пропадала где-то со своим хахалем немцем.

- К Варе ходят немцы?

- И идут, и идут. Не дом, а казарма. К зятю в Управу схожу, чтобы убрали её от меня.

Только этого и не хватало. Надо было убедить старуху не заявлять, и нельзя было открыть ей, кто такая Варя. Каковы были мои настроения в отношении немцев, Лина Васильевна, кажется, давно поняла и не мешала моим встречам с "друзьями" на своей квартире.

Кем мог быть немец, Варин "хахаль", знал, возможно, только один Широбоков. И надо было донести до него, чтобы аккуратнее устраивали встречи с лесными товарищами, не возбуждали подозрений у Лины Васильевны.

Нам грозил провал.

С трудом я уговорил Лину Васильевну никуда не ходить, пообещал поговорить с Варей.

 

С моего ведома и согласия Варя выполняла поручения Широбокова по связи с лесом. Ася Кияшко, ранее работавшая связной, перешла к врачу Степанищеву, её-то и заменила Варя.

Вместо уничтоженного отряда Полищука рос в Ступчанских лесах новый отряд из парней, спасающихся от угона в Германию и бежавших пленных. Старый партизан из Петривки - ещё времён Гражданской войны - Иван Маркович Кушпель, бывший председатель колхоза, а при немцах лесник, увёл в лес трёх сыновей.

 

Под видом молочницы Варя с пустыми бидонами ходила до Петривки. Здесь она встречалась с Санькой, дочкой Кушпелей, девахой проворной и бедовой, передавала ей медикаменты и бинты и, переночевав у Кушпелей, возвращалась в Полтаву.