- Гаманенка забыли! - рассмеялся он и по-дружески обхватил меня. - Здравствуй, техрук Ремонтного цеха РЗО Г-4. Привет от старшего электрика!

- Здравствуй, здравствуй, старый неприятель по крановым делам! - улыбнулся и я, понимая, что больше нет смысла не узнавать. - Как же, как же! Разве такое можно забыть? Вот где пришлось встретиться!

- Вот уж не думал, не гадал, что встречу своего шефа. Как это вы оплошали, Сергей Иванович?

- То есть? - внутренне насторожился я.

- К немцам-то как в помощники угодили? Помнится, вы… - Гаманенко многозначительно прервал фразу и хитро уставился на меня: мол, знаю я, да только помалкиваю.

Однако меня на такую дешёвую провокацию не возьмёшь.

- Напомните, напомните, Гаманенко, а то я что-то позабыл, - говорю я с лёгкой шутливостью в голосе и вижу, что это подействовало на Гаманенка.

Он ничего про меня знать не мог. В Тридцать Седьмом я ходил в беспартийных специалистах, учился на вечернем. Сменил на посту техрука еврея Подноса, ушедшего на дипломное проектирование.

- Я шучу, Сергей Иванович, - забил отбой Гаманенко. - Ничего "такого" я о вас не знаю. Войной прибило?

- Как и вас, наверное. Проходил я через наш Харьков. Сказывали, что весь завод до последнего человека эвакуировался.

- А вот и не весь. Оборудование, верно, коммунисты выдрали из цехов чуть ли не с мясом. А люди… Кто не хотел уезжать, тот остался. А вы-то как в Харьков угодили? Уж не в колонне ли пленных немцы привели?

- В плену я был на крайнем юге. В колоннах шагал недолго: отпустили.

- Ишь ты, отпустили… Значит, какую-то услугу немцам оказали… Правильно я говорю, Сергей Иванович? За так они не отпускают. Помнится, у вас в семье были репрессированные. По спецотделам таскали вас, анкеты заставляли заполнять чуть ли не каждую неделю. Это помогло? Ещё помню, как вы однажды на большой пьянке проклинали большевиков и советскую власть. Признавайтесь… Теперь уж скрывать нечего… Вы сами сдались, а потом объявили, что из бывших? Так?

- Может, и так.

- Кто-то спасает свою жизнь, выдавая жидо-комиссаров. Не так?

- Бывает и так: и выдают, и продают.

- Не стесняйтесь, говорите, Сергей Иванович. Мы теперь с вами в одной лодке. Вместе на немцев сейчас работаем, вместе и от коммунистов притеснение имели. Помните Тридцать Седьмой?

- Помнится, вас, Гаманенко, коммунисты почему-то не трогали, - промолвил я, и вдруг Гаманенко перепугался.

- Трогали! Ещё как! Ведь я на чём удержался-то? На поддельной справке о соцпроисхождении. - говорил Гаманенко с каким-то полувсхлипыванием. - Батя - петлюровец. Не запасись я "липой", засунули бы в товарняк и - в Сибирь, строить им социализм. Нашли дурака!

- А эвакуации как вам удалось избежать? Говорят, эвакуировали всех, в обязательном порядке, - поинтересовался я.