В застеклённой конторке мастеров, несмотря на шум в цехе, крики Шуры и Безотосного были услышаны. Любка начала было переводить Боллю, но Широбоков попросил её подождать; он пойдёт, разберётся и обо всём доложит господину Боллю.

- Почему не работаете? - крикнул Широбоков. - Герр Болль недоволен. Быстро работать! Кто сегодня не выполнит норму, не получит хлеба.

За спиной Широбокова стояли длинный герр Болль во всём синем и канареечно одетая Любка. Герр Болль спросил что-то у неё, она ответила весело, и он расцвёл в довольной усмешке.

Началась подневольная работа, суматошная, со стуками и криками: завоёванные народы ковали для Гитлера новый порядок.

История с Безотосным и Шурой Пасько, грозившая ей попаданием в гестапо, неожиданно для всех закончилась довольно мирно. Безотосного вызывали к Визнеру, требовали, чтобы он повторить всё, что он сказал. Упрямый старик от всего отказался да ещё нагрубил немцам, за что и был уволен.

Шурочку герр Болль понизил в должности: из табельщиц перевёл в уборщицы. На её место пришла дочь мастера Семикина. Семикин пристроил дочку, опасаясь, что её угонят в Германию.

Добирались до Широбокова, но все в цехе, даже немцы-мастера, были о нём хорошего мнения.

После ликвидации Сталинградского котла, восемнадцатого февраля 1943 года наши войска взяли Харьков, осуществив прорыв чуть ли не до Днепра в секторах Запорожья и Днепропетровска.

Однако немцы подтягивали к фронту танки и самоходки. Вскоре наши вынуждены были оставить Харьков и отойти от Днепра. Фронт на несколько месяцев приостановился на линии Курск-Орёл-Харьков. Образовалась знаменитая впоследствии Курская дуга.

Мы узнали обо всём этом с большим опозданием. Одно ясно было: наступила пора действовать.

На первую операцию мы вышли вчетвером: я, Володя Пиддячий, Яков Семченко и Лёся Миловцев. Ночью через дырки в ограде пробрались на завод. Темно - ни огонька - и тихо, только из Депо было слышно пыхтение паровозов и шипенье пара, да затемнённая железнодорожная станция отзывалась криком маневровой "кукушки".

Перебегая от здания к зданию, прячась в тени, незамеченные охраной, мы подошли к цеху, где стояли заколоченные в ящиках станки. Оставалось преодолеть ещё с десяток метров, освещённых прожекторами.

- Командир, что это? - подполз ко мне Лёська. - Вышка и часовой. Вчера ещё не было. Неужели пронюхали?