1956 год. 3-й класс. Начались смотры художественной самодеятельности. В моей жизни появились любимые фильмы. Долгожданный приём в пионеры. И папина война, которая снилась ему. Игры и забавы, конечно же, во дворе или на улице.
В 1957 году. Мы живём в Кировграде, я учусь в 4-м классе, учусь отлично, по-прежнему дерусь в ответ на дразнилки. выясняется, что Четвёртый завод спускаетс в речку Калатинку ядовитые ртутные отходы, и канава. по которой они текут пересекает нашу Октябрьскую улицу. Папа устанавливает брусья во дворе, и теперь есть где повисеть вниз головой и сделать 'лягушку'. Книги по-прежнему играют значительную роль в моей жизни;
1957 год. По-прежнему Кировград. Но с начала пятого класса начинается иная жизнь, жизнь подростка, полная противостоянию и товарищам по учёбе и, что особенно горько, семье. Одиночество в мире, с которым трудно смириться и которому невозможно подчиняться. Новые ощущения, половодье чувств. Начало жизни сердца
1958 год. Кировград. Пятый класс. Деятельное взаимодействие с миром и всё более глубокое погружение в свой внутренний мир. Книги и кино - вот основные инструменты познания и понимания жизни; Конфликты с одноклассниками; Любовь, занимающая всё больше места в голове и сердце;
1958-59 годы. Кировград. Шестой класс. Продолжается этап становление личности и взросление. Появляется склонность к литературной фантастике. Поэзия занимает всё большее место в голове и сердце. И по-прежнему, каждая, даже сама краткая встреча с ним, - событие неимоверной важности.
1959-60 год. Кировград. Седьмой класс. Взросление и сильная эмоциональность - жизнь сердца, где-то открытая, где-то прячущаяся в глубине души. Казалось, что продолжается время становления, но мысли, поступки и речи обретали всё большую глубину. Жизнь была сверх меры заполнена любовью, и всякое действие, всякое событие виделось сквозь призму любви;
1960-61 год. Кировград. Восьмой класс. Ранняя юность. У меня выковывается характер гордый и независимый. Нежелание подчиняться никому и ни в чём и, в то же время, стремление к лидерству во всём: в учёбе, в спорте, в межличностных отношениях с девочками в классе. Но в то же время сдержанность и осторожность в отношениях с Володей, сильное чувство к нему спрятано глубоко-глубоко;
1962 год. Качканар. Всесоюзная комсомольская стройка; Девятый класс. Ранняя юность. Живу под маской безудержного веселья и флирта. Нахожусь в центре внимания и даже принимаю участие в ВИА 'Девятый-бэ'; Пускаюсь во все тяжкие; Совершенно не нравлюсь себе. И школа не нравится. Учёба даётся слишком легко. Прошу родителей, чтобы отпустили меня в Кировград, доучиваться там в 10-м классе.
1962-63 годы. Кировград. Последний год в школе. 10-й класс; Тяжёлая жизнь. Начинаются размышления о жизненном задании человека; Зубрёжка отчасти помогает пережить то, что я вижу его с другой, и у них серьёзные отношения. Помогает волейбол и лыжный поход и разные поездки. Но всё равно я не снимаю маску, потому что сейчас НАДО быть гордой. А потом я уеду и больше никогда его не увижу.
С Ликой Карачунской у нас были сложные отношения. Мы жили в соседних домах, во все игры играли вместе. В нашей большой дворовой компании было много народу. Кому-то я симпатизировала, кто-то был мне безразличен, а с кем-то я конфликтовала. С Ликой мы конфликтовали время от времени. Бывает так, что судьба сведёт тебя с человеком, с которым ты никогда бы не стал бы делить не то что жизнь, но и даже своё свободное время. Но обстоятельства вынуждают, и приходится, наступая себе на горло, терпеть. Вот так и я "терпела" Лику. Но не всегда. Где-то к 8-му классу наши отношения выровнялись, и хотя мы не стали подругами, но относились друг к другу терпимо. А в последний год учёбы в школе я даже жила в их семье.
Один из эпизодов нашего детства показывает, насколько острыми одно время были наши с Ликой отношения.<\div>
Помню, мы играли в лапту, и случилось между нами несогласие. Она стала дразнить меня, крича "басиха-колбасиха". Я, конечно, стерпеть этого не могла, кровь ударила мне в голову, я ринулась к Лике, чтобы толкнуть, ударить - как получится. Она - бежать. Я - за ней. Бежит и кричит "басиха-колбасиха". У меня градус бешенства поднялся выше некуда. Пробегая мимо поленницы дров, я схватила полено и с ним в руках мчалась за Ликой, совершенно себя не помня. Наверное, если бы догнала, то покалечила. Слава Богу, что этого не случилось.
Вот такие в раннем детстве были наши отношения. Тем не менее, учились мы в одном классе, во все игры мы играли вместе, я её всегда приглашала на мой день рождения.
Мама Лики, Ольга Гавриловна, работала бухгалтером в ЖКО (жилищно-коммунальном отделе), может быть, даже главным бухгалтером. Была она высокая, дородная, громогласная женщина с решительным характером. Папа где-то в своих воспоминаниях о Кировграде писал, что она способствовала тому, чтобы первый её муж, Михаил Карачунский, за что-то сел в тюрьму.
Второй её муж, по фамилии Шеин, прекрасно играл на баяне. Вместе они родили сына Серёжу. А потом и Шеин куда-то пропал, говорили, что Ольга Гавриловна выгнала его за пьянство.
Люда Король жила в нашем доме, в квартире №4. Её семья заселилась в эту квартиру уже после нашего приезда. Вскоре в их семье родилась пара близнецов-мальчишек. Возможно, Люда водилась с ними, потому что она редко выходила играть во двор. Она точно не играла с нами ни в волейбол, ни в настольный теннис, которыми мы увлекались, начиная с пятого-шестого класса.
Когда в "Одноклассниках" я вышла на одного из близнецов Королей и спросила о Люде, он ответил мне, что у неё есть свой магазин в Кировграде. Сама она контактировать со мной не пожелала. Да и о чём мы говорили бы? Мы и в детстве были совершенно чужими. Живя в одном дворе, учась в одном классе, в школу ходили врозь.
