1956 год. 3-й класс. Начались смотры художественной самодеятельности. В моей жизни появились любимые фильмы. Долгожданный приём в пионеры. И папина война, которая снилась ему. Игры и забавы, конечно же, во дворе или на улице.
В 1957 году. Мы живём в Кировграде, я учусь в 4-м классе, учусь отлично, по-прежнему дерусь в ответ на дразнилки. выясняется, что Четвёртый завод спускаетс в речку Калатинку ядовитые ртутные отходы, и канава. по которой они текут пересекает нашу Октябрьскую улицу. Папа устанавливает брусья во дворе, и теперь есть где повисеть вниз головой и сделать 'лягушку'. Книги по-прежнему играют значительную роль в моей жизни;
1957 год. По-прежнему Кировград. Но с начала пятого класса начинается иная жизнь, жизнь подростка, полная противостоянию и товарищам по учёбе и, что особенно горько, семье. Одиночество в мире, с которым трудно смириться и которому невозможно подчиняться. Новые ощущения, половодье чувств. Начало жизни сердца
1958 год. Кировград. Пятый класс. Деятельное взаимодействие с миром и всё более глубокое погружение в свой внутренний мир. Книги и кино - вот основные инструменты познания и понимания жизни; Конфликты с одноклассниками; Любовь, занимающая всё больше места в голове и сердце;
1958-59 годы. Кировград. Шестой класс. Продолжается этап становление личности и взросление. Появляется склонность к литературной фантастике. Поэзия занимает всё большее место в голове и сердце. И по-прежнему, каждая, даже сама краткая встреча с ним, - событие неимоверной важности.
1959-60 год. Кировград. Седьмой класс. Взросление и сильная эмоциональность - жизнь сердца, где-то открытая, где-то прячущаяся в глубине души. Казалось, что продолжается время становления, но мысли, поступки и речи обретали всё большую глубину. Жизнь была сверх меры заполнена любовью, и всякое действие, всякое событие виделось сквозь призму любви;
1960-61 год. Кировград. Восьмой класс. Ранняя юность. У меня выковывается характер гордый и независимый. Нежелание подчиняться никому и ни в чём и, в то же время, стремление к лидерству во всём: в учёбе, в спорте, в межличностных отношениях с девочками в классе. Но в то же время сдержанность и осторожность в отношениях с Володей, сильное чувство к нему спрятано глубоко-глубоко;
1962 год. Качканар. Всесоюзная комсомольская стройка; Девятый класс. Ранняя юность. Живу под маской безудержного веселья и флирта. Нахожусь в центре внимания и даже принимаю участие в ВИА 'Девятый-бэ'; Пускаюсь во все тяжкие; Совершенно не нравлюсь себе. И школа не нравится. Учёба даётся слишком легко. Прошу родителей, чтобы отпустили меня в Кировград, доучиваться там в 10-м классе.
1962-63 годы. Кировград. Последний год в школе. 10-й класс; Тяжёлая жизнь. Начинаются размышления о жизненном задании человека; Зубрёжка отчасти помогает пережить то, что я вижу его с другой, и у них серьёзные отношения. Помогает волейбол и лыжный поход и разные поездки. Но всё равно я не снимаю маску, потому что сейчас НАДО быть гордой. А потом я уеду и больше никогда его не увижу.
И выпускной вечер был мне совсем не в радость. Во-первых, у меня не было приличного бело-розово-голубого платья, которое полагается каждой выпускнице. Купить в те времена бальное платье было негде, поэтому все шили сами или в мастерской. Мне мамочка заочно сшить не могла, а в ателье идти мне было некогда. Так я и осталась без платья. Я надела белую блузку типа мужской рубашки (единственная белая вещь в моём гардеробе), узкую чёрную юбку, набелила парусиновые тапочки - вот и весь мой наряд. Меня это нисколько не беспокоило, я хотела скорее покончить со школой и отправиться во взрослую жизнь.
Аттестаты нам вручали с помпой, но медалями не удалось полюбоваться. В тот год было принято решение не выдавать маленькие медали из настоящего золота, а сделать их большими и анодированными. Задумка возникла, видимо, слишком поздно, к выпускному её осуществить не успели. Нам директриса объявила, что получим медали через год. Ну и ладно! Хуже было то, что нас лишили возможности поступать без экзаменов в любой институт по выбору. Такое право было у золотых медалистов с послевоенных времён. И папа рассказывал, что моя двоюродная сестра Лариса, дочка дяди Саши, получив золотую медаль, поступила без экзаменов в МИМО (Московский институт международных отношений), очень престижное учебное заведение.
Получив аттестаты и полюбовавшись ими, мы тут же их сдали в канцелярию, всё равно завтра предстояло прийти в школу за документами: выпиской из личного дела и характеристикой. Дальше предстояло самое интересное - танцы.
На наш выпускной вечер собрались выпускники прошлых лет - те, кто остался в Кировграде. Пришёл и Володя. Он стоял один у окна, и я решилась подойти к нему, попрощаться. Завтра в Кировград приезжала мама, чтобы рассчитаться с Ольгой Гавриловной и помочь мне собраться. И - всё! Я знала, что больше никогда не увижу его. Я подошла к нему и сказала: " Ты не волнуйся за меня, Володя. Всё, что было, уже прошло. Я хотела тебе сказать это… и ещё: не обижай Натку". Не дожидаясь ответа, я развернулась и пошла в круг танцевать твист. Надо было держать лицо. И маска становилась моим лицом, предъявляемым этому миру.
