1956 год. 3-й класс. Начались смотры художественной самодеятельности. В моей жизни появились любимые фильмы. Долгожданный приём в пионеры. И папина война, которая снилась ему. Игры и забавы, конечно же, во дворе или на улице.
В 1957 году. Мы живём в Кировграде, я учусь в 4-м классе, учусь отлично, по-прежнему дерусь в ответ на дразнилки. выясняется, что Четвёртый завод спускаетс в речку Калатинку ядовитые ртутные отходы, и канава. по которой они текут пересекает нашу Октябрьскую улицу. Папа устанавливает брусья во дворе, и теперь есть где повисеть вниз головой и сделать 'лягушку'. Книги по-прежнему играют значительную роль в моей жизни;
1957 год. По-прежнему Кировград. Но с начала пятого класса начинается иная жизнь, жизнь подростка, полная противостоянию и товарищам по учёбе и, что особенно горько, семье. Одиночество в мире, с которым трудно смириться и которому невозможно подчиняться. Новые ощущения, половодье чувств. Начало жизни сердца
1958 год. Кировград. Пятый класс. Деятельное взаимодействие с миром и всё более глубокое погружение в свой внутренний мир. Книги и кино - вот основные инструменты познания и понимания жизни; Конфликты с одноклассниками; Любовь, занимающая всё больше места в голове и сердце;
1958-59 годы. Кировград. Шестой класс. Продолжается этап становление личности и взросление. Появляется склонность к литературной фантастике. Поэзия занимает всё большее место в голове и сердце. И по-прежнему, каждая, даже сама краткая встреча с ним, - событие неимоверной важности.
1959-60 год. Кировград. Седьмой класс. Взросление и сильная эмоциональность - жизнь сердца, где-то открытая, где-то прячущаяся в глубине души. Казалось, что продолжается время становления, но мысли, поступки и речи обретали всё большую глубину. Жизнь была сверх меры заполнена любовью, и всякое действие, всякое событие виделось сквозь призму любви;
1960-61 год. Кировград. Восьмой класс. Ранняя юность. У меня выковывается характер гордый и независимый. Нежелание подчиняться никому и ни в чём и, в то же время, стремление к лидерству во всём: в учёбе, в спорте, в межличностных отношениях с девочками в классе. Но в то же время сдержанность и осторожность в отношениях с Володей, сильное чувство к нему спрятано глубоко-глубоко;
1962 год. Качканар. Всесоюзная комсомольская стройка; Девятый класс. Ранняя юность. Живу под маской безудержного веселья и флирта. Нахожусь в центре внимания и даже принимаю участие в ВИА 'Девятый-бэ'; Пускаюсь во все тяжкие; Совершенно не нравлюсь себе. И школа не нравится. Учёба даётся слишком легко. Прошу родителей, чтобы отпустили меня в Кировград, доучиваться там в 10-м классе.
1962-63 годы. Кировград. Последний год в школе. 10-й класс; Тяжёлая жизнь. Начинаются размышления о жизненном задании человека; Зубрёжка отчасти помогает пережить то, что я вижу его с другой, и у них серьёзные отношения. Помогает волейбол и лыжный поход и разные поездки. Но всё равно я не снимаю маску, потому что сейчас НАДО быть гордой. А потом я уеду и больше никогда его не увижу.
Было предложено три темы: две литературоведческие и одна - свободная. Я, конечно, выбрала свободную тему. Точное название я, конечно, не помню, но приблизительно это звучало так: "В человеке всё должно быть прекрасно ". Мне понадобилась цитата для эпиграфа - я люблю писать сочинения с эпиграфом, я подошла к столу, долго рылась в книгах, нашла что-то и пошла на своё место работать.
Писали мы сочинение 6 часов с небольшим перерывом, когда родительский комитет поил нас чаем с печеньем под бдительным надзором экзаменационной комиссии. Когда закончили и вышли на улицу, то светившее солнышко показалось мне чёрным. Как я сейчас понимаю, я чуть не потеряла сознание, но всё-таки удержалась на ногах. Надо же было до такой степени выложиться!
Через неделю стали известны результаты: шесть человек из нашего класса написали на "отлично/отлично", то есть получили пятёрки и по литературе, и по русскому языку. Это были Люда Кичигина, Тома Харламова, Валя Яковлева, Ида Гаренских, Вера Шаламова и я. Тогда же стало ясно, что все мы, шестеро, являемся претендентами на золотые медали.
Тогда же стало ясно, что все мы, шестеро, являемся претендентами на золотые медали. Столько медалей ещё никому и никогда не давали. И, видимо, в гороно решили, что будет три золотых, и три серебряных. У Иды и Вали были годовые четвёрки по каким-то дисциплинам. Конечно, сдав соответствующий экзамен на "пять", они могли бы получить итоговые пятёрки, но им их не поставили.
Ещё надо было выбраковать из золотых медалистов одного человека. Меня и Люду Кичигину они не могли обидеть: у нас все годы по всем предметам были одни пятёрки, оставались Тома Харламова и Вера Шаламова. Томка была общественница и подлиза, так что вопрос решился в её пользу. А Вере на экзамене по английскому поставили четвёрку, так она стала третьей серебряной медалисткой.
Вот наши фотографии для Доски почёта школы, куда помещали фото всех медалистов.
Получилась я на снимке страшноватенькая. Вера вышла гораздо лучше. А я со своим начёсом, да ещё в чёрной блузке, что соответствовало моему тогдашнему мироощущению, но не способствовало красоте. Такой вот: замученной и совсем не привлекательной, взирала я с Доски почёта на грядущие поколения 3-ей школы.
