Кого-то вели по вагону. Кто-то божился и клялся, что едет в первый и последний раз.

 

В Москве на Казанском вокзале предстояло закомпостировать билет. Возле билетных касс настоящее столпотворение. Милиционеры с трудом строили очередь.

 

Времени до отправления поезда несколько часов. Я решил съездить на Зубовскую, к Шуре. Там была спущена штора на окне. Никого.

 

Поезда - одно название, что шли - ползли, тащились черепашьим шагом. Не зря их называли "пятьсот весёлые". Не только на станциях - на полустанках и разъездах - стояли часами. Мимо проносились эшелоны с войсками и … санитарные поезда.

На восток… На восток… На восток…

На востоке, похоже, шла война против японцев.

В каждом проходящем эшелоне мне виделась моя дивизия, мой полк. По очертаниям пушек и танков, прикрытых брезентом, я узнавал калибр орудий, миномётов, вид танков. С новой силой всколыхнулось желание встать с ребятами рядом, ещё раз сходить в бой. Ненавидя войну, я горел жаждой боя. Мне казалось, что я мог бы командовать и с одной рукой. Ворохнувшееся желание я сам же и осадил.

 

Когда-то, двенадцать лет назад, по этой дороге я впервые ехал на Урал. На паровозе краснело полотнище: "ДАЁШЬ УРАЛО-КУЗБАСС!"

 

На первой же большой узловой станции Муром я едва не отстал от поезда. Догнал вагон на ходу.

- Командир, залезай на верхотуру! - крикнул мне кто-то с крыши вагона.

На крышу вагона вела лестница из скоб, вбитых в стенку вагона. С двумя руками залезть - запросто. А с одной?

Я находился в том приподнятом нервном состоянии, когда нет невозможного. Именно в этом состоянии и ждало меня первое испытание.

- Давайте руку, товарищ командир, - с крыши протянулись руки. - Вдвоём с корешом мы тебя поднимем. Давай?

- Попробую сам, хлопцы, - засмеялся я.

А-а! Была не была! Я левой рукой притянул себя к скобе и тотчас же, не давая себе сорваться, выбросил руку вверх, ухватился за следующую скобу. Переставил ноги. Теперь - следующая скоба. Подтяжка, рывок, момент - и рука хваталась за верхнюю скобу.

- Здорово у тебя получается, командир! - похвалил меня солдат, свесившись головой с крыши. - Прямо, как в цирке. Долго тренировался?

- Не хвали под руку, дай взобраться, - сказал другой. - А то рухнет.

Я добрался уже до самой верхней скобы. А как теперь? За что браться? Крыша уже. Проклятый вещмешок с Володькиной мануфактурой тянет вниз.