Не раз задумывались: нельзя ли эту старушку-иностранку заменить молодой зубастой комсомолкой, советской дробилкой производства УЗТМ. Но нужно было возводить фундамент, глубиной без малого двадцать метров, служивший амортизатором, поглощающим вибрации и шум, а на это надо было решиться. Вот и тянули, мучились опасениями, но работали. А что поделаешь?

 

Когда у дробилки остались только механики, я сбросил с себя шинель и налегке полез к рабочим, колдовавшим в чреве разобранной дробилки. Получилось по-фронтовому: в критической ситуации всегда командует тот, кто к этому готов. Видя всеобщую растерянность, я взял управление на себя. Одного поставил сливать масло и приготовить свежее, другому - заготовить обтирочный материал и досуха протереть все трущиеся части гнезда эксцентрика.

Дав рабочим задания, я махнул рукой Богданкину - подойти, и мы стали рассматривать задранные поверхности на эксцентрике и место, где был вырублен для анализа кусочек баббита.

- Будем шабрить, - сказал я. - Попытаемся "вылизать" трущиеся поверхности. Кто у тебя умеет работать шабером? - спросил я у Богданкина.

- Никто не умеет. Может, в механическом найдётся кто. А вы, что-то в этом деле петрите?

- Петрю. Вернее, когда-то петрил.

- А хуже не будет? Не испортим дробилку окончательно?

- Хуже этого не будет. Эксцентрик-то всё равно не годен и высокой комиссией забракован. Так что будем делать то, что я говорю.

 

Выбравшись из чрева дробилки, я попросил Гусева мобилизовать девушек из лаборатории намолоть побольше чистого графита.

- Что вы намерены делать? - спросил Гусев.

- Да вы не беспокойтесь, Михаил Спиридонович, я всю ответственность беру на себя.

Я отшутился, хотя и понимал, что иду на большой риск в попытке реанимировать вышедшую из строя дробилку, подлечив по-своему одну из её главных частей - эксцентрик.

С нагнетающей весёлостью, подобной той, что приходила ко мне на фронте в момент, когда, казалось, не было никакого выхода, как только вызвать огонь на себя, добавил:

- Живы будем - не умрём!

- А зачем столько графита, товарищ Басов? - не унимался в своих опасениях Богданкин. - Хоть бы сказали, а то ведь с меня потом спросят.

- Вот что, Богданкин, в механический цех - шагом марш! Попроси хорошего слесаря с шабером. Да быстро, чёрт побери, бегом! - прикрикнул я.

В воротах показался усатый и широченный парторг ЦК Марков. От него я не ждал ничего хорошего в данной ситуации.