Ни слова не говоря, я использовал обеденный час, чтобы сходить в гостиницу, переодеться в чистое, побрился и выглядел франтом.

- Вот теперь можно пойти и представляться, - Гусев был доволен. - Конечно, лучше бы цивильный костюм, крахмальный воротничок и галстук-бабочку. Мог бы одолжить, у меня есть. Но… Возможно, в военной форме даже лучше. Но сначала я хочу знать: какой вы ВООБЩЕ. Кому я сдаю отдел? Кого мне предпочёл Александр Иванович Самохвалов. Пока наше с вами женское подразделение обедает…

 

Меня же хлебом не корми, дай только о себе рассказать. Я с удовольствием рассказал Гусеву о моей работе до войны, и даже о Полтаве. И закончил тем, как был приглашён в министерство, где мне предложили занять должность, которой я, как мне кажется, пока не соответствую.

 

- Тогда я не понимаю, почему вы меня сразу во враги записали, а? - спросил Гусев, расчувствовавшись от моего рассказа. - И это с вашей-то проницательностью, обострённой войной. Как это могло случиться, Сергей Иванович? - он готов был обнять и расцеловать меня. - Неужели в вас живёт убеждение, что ВСЕ старые специалисты обязательно вредители?

- Отвечу не лукавя, Михаил Спиридонович, не все, но встречал и таких, - сказал я. - Война что-то подтвердила, но всё же больше опровергла. Я видел репрессированных, которые становились героями и видел предателей с партбилетами в карманах.

 

В ответ на мою откровенность, Гусев поведал о себе. Грустен был его рассказ.

 

Прозвенел звонок с обеда. Гусев пригласил всех в пока ещё свой кабинет. Мы с ним стояли рядом со столом. Гусев нисколько не походил на удручённого снятием, он сиял, как в праздник. Это было столь неожиданно и необъяснимо, что вопреки логике событий, обязывающей рассматривать нового начальника, сотрудники смотрели на старого.

Проникновенный голос Гусева с мажорными нотками только усиливал торжественную прощальность свершающегося.

- Представляю вам, коллеги, нового начальника Проектно-исследовательского отдела Сергея Ивановича Басова, фронтовика, командира разведки полка. Давайте попросим его не подползать к нам по-пластунски и никого из нас не захватывать как "языка".

Раздались аплодисменты, лица повеселели.

- Я постараюсь учесть ваши пожелания и просьбы, Михаил Спиридонович, - сказал я, широко улыбаясь. - Я хотел бы использовать инженерный потенциал отдела так: одного из ваших инженеров назначить в качестве старшего инженера и руководителя лаборатории обогащения, а другого - в том же качестве - руководить Мини-фабрикой. Будут у нас и ещё лаборатории, не так ли, Михаил Спиридонович?

Гусев снял пенсне, покачал головой:

- Ну, и хватка у вас, Сергей Иванович…

- Расскажите, как вы на фронте воевали, - подала голос одна сотрудница.

- Это долгий разговор, В неслужебное время - пожалуйста. А сейчас нам, полагаю, работать надо.

- Какой институт вы закончили? - спросила другая.

- Три курса Харьковского политехнического института без отрыва от производства. Имею большой опыт работы на командных должностях, - сказал я, немного поднимая свою значимость, уроненную незаконченным инженерным образованием, и обратился к Гусеву:

- Михаил Спиридонович, не могли бы вы в общих чертах обрисовать проблемы, стоящие перед нашим отделом: что удалось, а что надлежит сделать?

- Уважаемые коллеги! Главной проблемой, которую нам не удалось решить - это стопроцентное извлечение меди и цинка из руды. При новом руководстве, я полагаю, мы достигнем этой цели. Кроме того, желателен проплав в отражательных печах по 12 тонн с квадратного метра пода печи!