|
|
| Басов Сергей |
ТЫ ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ... |
11 |
|
|
|
Тоушканов резко отвернулся от Панова. "Гордым будь! - хотелось крикнуть ему. - Дали тебе оружие - бей! За загубленное жизни наших отцов, за детство наше, проданное за четвертак в день!" Но вместо этого Тоушканов, преисполненный страшной решимости, сказал:
- Серёжка, да ты говори, пока не поздно. Только правду. Боишься? Да? Говори. Пошлю тебя в лесок за патронами. Отсидишься, страх переборешь и…
- Это ты напрасно, - возразил Панов. - Я соцмолец. Я воевать пришёл, Санька. А смерти… - он помолчал. - Смерти я не дамся, - добавил потвердевшим голосом.
Тоушканов недоумённо посмотрел на него. И не увидел прежнего мальчишки. Лежал перед ним боец с твёрдо сжатым ртом и посуровевшими глазами.
- Рота! - раздался голос Овчинникова. - Встать!
Тоушканов и бойцы увидели в его руках вскинутое над головой красное знамя.
Глава четвёртая
В деревню Аргаяш бойцы вбежали запыхавшись. Видно было, как подхватываются и удирают вдоль улицы зелёные фигурки с красными лампасами.
- Бей их, супостатов! Бей их, супостатов! - кричал босой Онуфриев. В пылу преследования он скинул сапоги и теперь, возглавив горстку бойцов, первым достиг станции. - Наша берёт! Ещё немного, братцы! - кричал он охрипшим голосом.
Но уставшие бойцы могли только идти. Белые опамятовались, начали отстреливаться.
Тоушканов пристроился с пулемётом в железнодорожном тупике.
- Тоушканов, дай я вон того шугану, - сказал Панов, указывая на казачьего офицера, стоявшего в дверях станционного здания. Он был, как петух, весь в жёлто-красных цветах.
- А попадёшь?
Панов, не отвечая, лёг за пулемёт, прищурил левый глаз, нажал спуск. Офицер пригнулся, ощерился и, подняв руку, что-то выкрикнул.
… ли! - услышали пулемётчики.
Со станции ударил залп.
- Ой-ой! - послышалось рядом с Тоушкановым. - Командира взвода ранило!
- Панов, отведи, - приказал Тоушканов, продолжая вести огонь.
Панов медлил.
- Кому сказано?! Отведёшь на санпункт.
- Эх, ты… А ещё… - с неудовольствием проговорил Панов и, поднявшись, под пулями зашагал к стрелкам.
- Перебежкой, варнак! Убьют! - кричал Тоушканов с восторженным ужасом.
- По-го-дят…
Было далеко за полдень. Бой разгорался. В ружейно-пулемётную трескотню вплетались глухие разрывы гранат. Противник атаковал, пытаясь выбить засевших на станции красноармейцев. По деревне била чья-то артиллерия: снаряды рвались на огородах, вздымая чёрные и белые султаны.
Со станции вдоль деревни плелись раненые с провожатыми.
Связные, посланные Онуфриевым на железную дорогу, куда должны были уже подтянуться костромичи, интернационалисты и кыштымцы, ещё не вернулись. Не было ничего известно и о расположении отрядов Тимонина и Родина.
 |
11 |
 |
