Марченко же считал себя врачом, лечащим нравственность, обогащающим идейно человека. Именно так ставила задачу перед коммунистами партия и ЦК. Ближайшие годы, десятилетия это было главным, нельзя было бросить все силы на то, чтобы накормить народ, чтобы перестали урчать голодные желудки. У нас опять, как и в предвоенные годы не хватало времени. Не давал нам передышку мир капитализма, говоря о новой войне. Советский Союз обескровлен прошедшей войной, ослаблен экономически. А США сильны, у них есть Бомба, какой ни у кого нет. И нам надо её создать, иначе они нас уничтожат.

Да, голодно, да, оборвались и обносились. Но не вставать же перед врагом на колени, не отдавать же ему завоевания Октября!

  

Вот такие две силы схлестнулись в послевоенные годы: голодный и оборванный народ и "сознательные" коммунисты. Надо сказать, что не все коммунисты. Часто даже парторги в цехах были на стороне рабочих, видя с трудом переносимые лишения. Надвигался голод Сорок Шестого - Сорок Седьмого годов - страшное время.

Но Коммунистическая партия всё твердила о завоеваниях революции, пыталась внедрить свои "животворные" идеи в массы.

"И пусть придётся многократно повторять одно и то же, учить и агитировать народ - другого пути не существовало", - так думал Марченко.

  

- Парторг цеха - в первую очередь - комиссар, и только потом - техрук, - продолжал Марченко вбивать в голову Газырина одну и ту же истину. - Во всём парторг должен видеть и понимать политическую сущность происходящего. Как назвать происшествие: остановкой или аварией - не в том суть. Главное, выяснить политическую сторону причин, приведших к аварии. Это как в артдуэли - бьют с закрытой позиции, а в цель попадают, потому что разведчики с буссолью засекают цель и корректируют артогонь. Не будь их, батарея была бы слепа и беспомощна. Поэтому противник в первую очередь стремится ослепить батарею, уничтожить НП разведчиков.

- Да знаем мы всё это, - возразил Глазырин, пожимая плечами.

  

Он не был согласен с парторгом. Конечно, может, он что-то и проглядел, но ни о каком срыве плана не могло быть и речи, тем более, о какой-то политической причине аварии. Он - как инженер - может говорить об этом с уверенностью. Ему было непонятно, что так встревожило парторга ЦК.

Глазырин был не из тех, кто бьёт тревогу по пустякам и стреляет из пушки по воробьям.

  

- А коли знаете и не делаете - это хуже, - отсёк Марченко возражения. - Твои глаза - это рабочие, коммунисты, главным образом. Что видят горновые, крановщики, плавильщики, фурмовщики, знаешь? Ни черта ты не знаешь! А почему? Да потому, что оторвался от них. Что может означать "непредвиденное" в политическом смысле? Всё можно предусмотреть и предвидеть. За "непредвиденным" может скрываться лодырь, бездельник или тупица, а может… и враг.

- Враг?

- Чего ты удивляешься? Хочешь возразить? Враги всегда были, есть и будут. Какие? Зависит от эпохи. Были вооружённые враги, были - скрытные. Пьяница, лодырь, бракодел - враги всего нашего советского: честного и возвышенного. А бюрократ? Да он в мирное время - первейший и злейший враг. Ну, не враг - если тебя страшит это слово - так недруг.