|
|
| Сергей Басов |
СМОЛКЛИ ПУШКИ |
28 |
|
|
|
- Кто тебе сказал про фашиста Кикина? Где доказательства, Афанасий Николаевич?
- Мне сказал один человек, а ему другой человек, который самолично видел Кикина в гестаповской одёже.
- Кто "этот" и кто "тот"?
- Ещё раз скажу: ты зубы-то не скаль, парторг, - одёрнул Марченко Елисеев. - Видишь рабочего у конвертера. Это Стёпка Цыбин. Мы с его отцом в Гражданскую на атамана Дутова ходили. И его я знаю с пелёнок: не обманет, не покривит душой. У наших в Сорок Втором году незадача вышла под Лозовой. Окружение… И попал Стёпка в плен. Сперва горе мыкал в Ясиноватских лагерях военнопленных. Из лагеря их гоняли на работу - заводы восстанавливать. Видел Стёпка этого Кикина в немецкой форме. Начальником он был у немцев. А фамилия его тогда была - Крамаренко.
- Серьёзное обвинение, - подумав, сказал Марченко. - Чего же Стёпка держит это в себе, не пойдёт куда следует и не скажет?
- Боится, что не поверят. Как-никак на человеке пятно - в плену был два с половиной года. Всего боится. Кажется ему, что за ним следят. Мне сказал… Ну, я ему вроде отца родного… И то Христом-богом просил: НИКОМУ!
- И ты, как истинный христианин, побожился, что будешь молчать? - подковырнул Елисеева Марченко.
- Ты вот что, парторг… - кустистые рыжеватые брови Елисеева гневно зашевелились.
- Давай-давай, пали в меня, Афанасий Николаевич, как вы тут всю войну палили по своим парторгам ЦК, - на лице Марченко заиграли желваки. - Мол, ты у нас не первый и не последний… и так далее. А потому - помалкивая в тряпочку и всему, что мы скажем, верь. Ты - человек пришлый, а мы - местные и тут навсегда, не то что вы - альбатросы, скитальцы морей.
- Не хочешь - не верь. За что купил, за то и продаю. А ты, парторг - дока… не из легковерных….
Лицо Елисеева обмякло, "расплавились" морщины на щеках, глаза приоткрылись, робкая, по-детски искренняя улыбка задержалась где-то возле тонких сжатых губ большого рта.
- Вчера вечером он мне поведал. Ты же знаешь: пьёт он - вот беда. Пришёл под хмельком. Можешь упрекнуть меня, что не сразу сообщил. Час был вечерний, поздний. И такого Стёпка про Кикина порассказывал - уши вянут. И про Желябу… Они, оказывается, с Кикиным - одна шайка-лейка. Из одной банды… Хочешь, Стёпку позову?
- Ни в коем случае, - остановил его Марченко. - Со мной он будет разговаривать?
- Не уверен, Никифор Михайлович. Попробуй.
* * * * * * *
Желяба и Цыбин на площадке Третьего конвертера пристраивали над люком треногу с подвешенной талью, готовились вытащить электродвигатель, чтобы потом подтащить его в зону действия мостового крана и отправить в электромастерскую.
Желябу, мрачноватого на вид, с сонно опущенными глазами, Марченко признал по портрету на доске Лучших людей завода. Второй - был Цыбин.
 |
28 |
 |
