|
|
| Сергей Басов |
СМОЛКЛИ ПУШКИ |
43 |
|
|
|
- Не знаю… Прикажете - выдам. Я же не себе берегу, - тон у Мальцева был обиженный.
- Не прикидывайся, Мальцев, отвечай! - погрозил кулаком Турлапов, совсем не шутя.
- Не умеют эксплуатировать. Не жалеют, - высказал Мальцев своё мнение.- Знать не хотят, что лента отпускается по лимиту. Заданный срок её эксплуатации - два года. А они за шесть месяцев разбивают вдребезги.
- Может, поучишь их эксплуатировать? - прищурился Турлапов. - Ты, помниться, работал когда-то начальником дробилки.
- Давно, - поторопился ответить Мальцев. - И тогда по стольку не дробили. Да и условия были другие, - пошёл он на попятный. - Сейчас же не руда идёт, а грязь.
- Значит, условия другие… Хуже стали условия… И ты это хорошо понимаешь, - Турлапов разглаживал стол рукой. - Вот это мне и хотелось услышать. И вот - условия хуже, ты это знаешь, и всё же ленту в дробилку не даёшь. Как ты можешь?! Разумную бережливость подменил скопидомством! Лентой склад забит, она лежит там… А её нехватка в дробилке режет горло заводу. План не выполняется. И зачем нам твоя сбережённая лента, если мы не дадим родине медь?
Турлапов поискал на удлинённом и бесстрастном лице Мальцева реакцию на свои слова. Но лицо снабженца словно окаменело, ничего на нём не было написано, кроме одного: "Прикажете - всё выдам". И Турлапов выматерил себя в душе за затянувшуюся беседу. "Агитировать вздумал, воспитатель хренов. А надо было просто приказать. Такого разве переубедишь? - он зло взглянул в дряблое непроницаемое лицо Мальцева. - Инструкция для него - всё".
Турлапов резко повернулся и приказал:
- Ленту в дробилку выдать сейчас же. Немедленно. В дальнейшем, выдавать по первому требованию. Иди, кержак чёртов… - не выдержал он.
Припадая на левую ногу, Мальцев шёл к двери и скрёб затылок: "Ну, и баня!"
Турлапов вынул платок, отёр вспотевшее красное лицо.
В дверях, уступая выходившему Мальцеву, появился главный механик завода Шерстнёв, сутуловатый, просто одетый: чёрные валенки, рубашка-косоворотка, защитного цвета пиджак. Одежда вполне соответствовало его статусу главного механика, но узкое и бледное лицо было лицом интеллигента, в выразительном взгляде был виден ум, а седые серебристые виски говорили о пережитом.
Неторопливо подошёл он к директору, подал руку, сел в кресло сбоку от директорского стола.
- Слушаю вас, Дмитрий Сергеевич, - с тонкой усмешкой сказал Шерстнёв.
Он взглянул на директора, пытаясь по лицу определить, зачем тот его вызвал. "Ругать будет", - сделал вывод он из своих наблюдений.
- Я вот зачем тебя вызвал, Иван Николаевич. Помоги Устинову в дробилке всей мощью своей механической службы, - сразу перешёл к делу Турлапов. - Выбросите вы к чёрту эту американскую древность - питатель "Робокс". Это же не машина, а допотопное ископаемое, наследие двадцатых годов. Ты слышал мой разговор с Мальцевым? Не хотелось бы говорить с тобой в подобном тоне о железе. Думаю, ты меня понял.
- Всё сделаю, Дмитрий Сергеевич, - ответил Шерстнёв серьёзно и с сочувственной усмешкой в глазах.
Но, поднимаясь с места, не преминул тяжко вздохнуть. Турлапов не захотел это заметить.
 |
43 |
 |
