|
|
| Сергей Басов |
СМОЛКЛИ ПУШКИ |
32 |
|
|
|
- Митька этот так изменился за войну, что и не узнать, - сказал Драгунов с улыбкой человека, которому от чужих бед грустно не бывает.
- Изменился… - проговорил Елисеев. - Он и до войны таким же обормотом был. С чего бы ему меняться?
- Жалкий стал человечишко, - опять с усмешкой поддразнил Елисеева Драгунов.
- А ты помоги человеку, попрыгун, - с неожиданно прорвавшейся злостью парировал Елисеев. - А смеяться над ним - это каждый может.
Драгунов положил костяшки домино на столик, скрестил руки на груди, вскинул голову и вопросительно посмотрел на Елисеева, будто хотел понять, почему тот разозлился. Не снимая, протёр платочком свои очки. Глубокие вертикальные складки вдоль носа стали изгибаться, рот растянулся, и за стёклами очков, словно дымчатые мотыльки, затрепыхались смеющиеся глаза.
- Помочь с выпивкой? - шутливо спросил Драгунов. - Так ему и самому мало...
- Зубоскал чёртов, - сплюнул в сторону Елисеев и так ударил ладонью с зажатой в ней костяшкой, что изломистая чёрная шеренга, выстроенная на столе, подпрыгнула и смешалась.
Марченко играть не стал. Он был обеспокоен речами Копылова.
Есть такая пословица: "Что у трезвого на уме, у пьяного - на языке". Может он, Марченко, ошибается, будучи готовым во всём видеть скрытый смысл, даже в незначительном, но настораживающем. Но у него уже был отрицательный опыт. Никогда ему не забыть урок, полученный на войне, когда он не заметил, как гестаповские "птички" свили у него в полку гнёздышко.
Сославшись на срочное дело, Марченко пошёл в ближнее кафе, по другую сторону широченной улицы Кирова. Он надеялся застать там Копылова и продолжить их разговор.
Копылова в кафе не оказалось.
Марченко надо было обдумать сложившуюся ситуацию, и он пошёл в Заводоуправление.
В своём парткомовском кабинете он сел за стол и глубоко задумался.
* * * * * * *
- Разрешите войти? - раздался весёлый женский голос в дверях.
- Раиска?! - удивился и обрадовался Марченко.
Только вчера он получил письмо от жены с московским штемпелем. Раиса писала, что дома всё в порядке и ни единым словом не упомянула обещание Марченко приехать за ними и увезти на Урал, как она это делала в предыдущих письмах. Жаловалась, что горком пока не отпускает её с работы, и надо ждать следующего года. Вот тогда она с ребятишками и приедет.
- Ну, и чудеса! Как это ты? Нет, это действительно ты, а не твой призрак? Ты чего налегке? В командировку к нам?
Раисе было приятно видеть радость на лице мужа, глядеть в его влюблённые глаза.
- Здравствуй, парторг ЦК! - она протянула мужу руку. - Не к тебе, и не в командировку на ваш медьзавод, а - по поручению обкома партии - на химзавод…
- Подожди, ничего не понимаю, - перебил её Марченко. - Какое поручение обкома? Ты же секретарь райкома в Москве!
- Была. А со вчерашнего дня я - парторг ЦК на химзаводе.
 |
32 |
 |
