Приближался конец месяца и квартала, и даже если Устинов и находился бы дома, то телефон не дал бы ему заснуть. То диспетчер звонит, то главный инженер, а то и сам директор. Бывало, и горком партии беспокоился. Требуют сведения самого разного характера, интересуются, чего не хватает фабрике, почему имеется отставание от плана. А на фабрике найти и достать начальника фабрики посторонним людям не так легко, как дома. Вот и сбегал Устинов из дома на работу.

На фронте было легче, чем тут, в этом шумном аду вибрирующего корпуса здания, в вое вращающихся барабанов, в гуле флотационных машин, в плеске переливаемой волы.

Устинов не раз сожалел, что пришлось покинуть фронт. И откуда было ему знать, что причиной отзыва была не только производственная необходимость. Если бы не маленькая Светлана, дочка…

  

На фабрике ему не давали покоя рабочие. Вроде бы они просто советовались с ним, как с инженером-обогатителем, но заканчивались такие разговоры требованиями. Вторую неделю флотация барахтается по уши в пене. "Вы - начальник фабрики. Вы знаете, в чём причина этого безобразия. Найдите выход", - такие вот слова приходилось выслушивать Устинову. А знаний у него не хватало.

За последние годы технология обогащения руды шагнула далеко вперёд. То, что Устинов когда-то изучал и даже применял, теперь выглядело ветхозаветной стариной.

  

В апреле фабрика резко снизила выполнение плана по выдаче медного концентрата. Снизила и его качество. Причина была в том, что в работу шли местные гидратизированные руды сирицитового мелкодисперсного типа, которые и давали "плывучку" при флотации. Надо было что-то предпринимать. Возможно, пока, на время, отказаться от переработки местных руд? Но Устинов боялся и заикнуться об этом. Он знал, какой будет реакция главного инженера Городецкого: "Вы хотите перевести фабрику на новую структуру сырья? Да вы знаете, сколько времени и средств это потребует?! Да вы…! Да вас…!

  

В поздние часы, наблюдая за процессом флотации, за пеной, лезущей отовсюду, он чувствовал, что ещё немного и найдётся решение этой непростой задачи.

  

Не только производственные проблемы влекли Устинова в цех. Он не хотел себе сознаться, что особенно приятно ему было здесь, когда работала смена флотаторов Надежды Малыгиной. Он, конечно же, надеялся почерпнуть у молодого инженера, недавно окончившего институт, те знания, которых ему не хватало. Но и просто… Надя ему нравилась. Со стороны это ещё не было заметно, и никто не посмел бы заподозрить его в предосудительном поведении.

"Не вздумай приволокнуться, товарищ Устинов, - говорил он себе. - У тебя семья: жена и дочь".

Устинов любил свою жену. Все три года окопной жизни он думал о ней, ждал встречи. Он никогда бы не подумал, что в их отношениях случится кризис. Война научила его упорству и выдержке. Не такие удары он пережил там, вынесет и этот.

  

Устинов направился в сторону Нади. Он её узнал ещё издали по белой косынке и стройной фигуре, затянутой в синий комбинезон. Если бы не узел волос цвета спелой ржи, выглядывающий из-под косынки, Надю можно было бы принять за парня.