|
|
| Сергей Басов |
НА ПОЛЕ БРАНИ |
89 |
|
|
|
- Ну, теперь они, те, кто так вас аттестовали, переменили своё мнение. Ни товарищ Эл, нынешний секретарь Харьковского обкома партии, ни Марченко, ни - даже - Шемардин. А генерал Бороздин рекомендовал вас, как чрезвычайно умного и находчивого разведчика.
Но давайте обсудим поручение, которое я собираюсь вам дать. Нам нужен человек, владеющий английским языком. И вообще, не косноязычный, а умеющий говорить. Наш разговор - тайна. Будем знать о том, что я вам поручу, только двое - вы и я.
- Вас понял, товарищ генерал-майор.
- Задание чрезвычайно деликатное и опасное. В случае провала мы не сможем вступиться за вас, признать вас гражданином СССР. Готовы ли вы на это, товарищ Парилов? Подумайте. Не поздно отказаться, пока я не изложил суть дела.
- Я готов, товарищ генерал-майор.
- Вы женаты?
- Официально - я свободен. Для родителей - дважды убитый.
- Вы для них живой, генерал Бороздин писал им о вас и ваших подвигах.
- Не знал.
- Капитан Прилов, вам поручается особое задание чрезвычайной военной и государственной тайны…
* * * * * * *
Квадрат "2-А" на карте - это чёрные прямоугольники строений и зелёные кружки деревьев, окружающих поместье высокопоставленного гитлеровца. К поместью вела горная дорога над оврагом, поросшим диколесьем.
Вилла стояла пустая: хозяин скрылся, прислуга разбрелась.
В одной из комнат, гулкой и сырой, у разбитого окна стоял густоседой американский майор и при свете луны, ныряющей в тучах, читал письмо. Кроме письма, в руке у него был портрет молодой женщины, на который он время от времени взглядывал.
Зеленоватый неверный свет ночного светила делал изображение на фотографии более тёмным: оттого овальное личико женщины выглядело смуглым, а большие серые глаза казались угольно-чёрными, полными высокомерного отчуждения. Тонкие полукружья бровей, вскинутых на лоб, застыли в капризном удивлении.
Парилов несколько дней носил письмо Нади в кармане. Не то чтобы он забыл о нём, готовясь к особому заданию. Он боялся узнать, что в письме. А там несколько листочков бумаги в линейку и портрет.
… "Мне не следовало писать тебе. Ты не писал, ты вычеркнул меня из своей жизни, как только у тебя появилась другая женщина. И это было правильно.
Я тоже пробовала вычеркнуть тебя. Но сначала у меня не получилось, а потом появился сын, я назвала его Сёмушка, и он - живой твой портрет.
Ты в последнем своём письме - ещё в начале войны - дал мне свободу. Возможно, от Насти ты знаешь, как я ею распорядилась. Мне стыдно писать об этом… Я по своей воле, совершенно добровольно пришла к Навагину, открыто, на виду у всех родных и знакомых. И так же открыто ушла от него, по-прежнему считая, что он - человек порядочный.
Недавно он нашёл меня. Оказалось, что вы с ним воюете в одной дивизии. Он - Герой Советского Союза. И вот только тогда я узнала, какой он негодяй. Странно, что такому поддонку дают "Героя".
 |
89 |
 |
