|
|
| Сергей Басов |
НА ПОЛЕ БРАНИ |
66 |
|
|
|
Не было и мыслишек "освободиться" от ребёнка, так напугавших её мать. Сейчас Надя со стыдом вспоминала это. Она постоянно перечитывала письма Семёна, они дышали искренней заботой и любовью. И само его разрешение: "отныне ты свободна решать свою судьбу, если пожелаешь" было насквозь пропитано тревогой за Надю, боязнью её потерять. Ох, как она тогда, на Осиновой горе, напугала Сеньку, сказав, что не выдержит новой разлуки с ним.
Да, разве она сможет изменить клятве верности, данной ему?
Нет писем…? Придут! Не одна она, многие ждут своих близких, вестей от них. Восемь лет они не переписывались, но любовь не прошла, они не позабыли друг друга. А тут какие-то месяцы. Она уверена, что скоро они снова будут вместе.
- Зорина - на выход! - крикнул вахтёр с входа в госпиталь.
- Зорина, муж стоит, ждёт тебя! - прибежала в палату подруга.
Издали, в конце коридора, она увидела военного с забинтованной рукой на перевязи. Сердце Нади радостно забилось и тут же упало… Военный был невысок ростом и коренаст, совсем не похож на Семёна.
"Может, весточку какую принёс от Сени", - подумала она.
- Я - Зорина, - сказала она, разглядывая незнакомого младшего лейтенанта.
- Не узнаёте, Наденька? - улыбнулся военный.
- Кто вы? Я вас что-то на припоминаю, - с тревогой и испугом всматривалась Надя в коренастого человека с сонным выражением на "постном", запечатанном лице. Что-то смутно знакомое проступало в подслеповатых глазах лейтенанта.
- Так уж и не узнаёте, Наденька? - он приблизился, и теперь стоял в шаге от Нади. - Вглядитесь, может, и вспомните. Нет? Тогда разрешите представиться: Борис Николаевич Навагин. Честь имею! - расшаркался он.
- Борис…? - смутилась Надя. - Вас и не узнать, так вы изменились. Вижу, вы с фронта? - спросила она, желая услышать главное: весточку от Сени.
Человек с фронта пришёл, разыскал её, значит, сообщит что-нибудь о Семёне.
- Ну, не прямо с фронта, лежал в госпитале какое-то время, ранен был. Теперь в отпуску. На фабрике вспомнили, что когда-то был там механиком, пошли в военкомат, бронь мне выхлопатывать. Знаете, у них страшная нехватка квалифицированных кадров. Боюсь, как бы меня тут не оставили, - придумывал Навагин, выдавая желаемое за действительное.
Он не сводил глаз с Нади, откровенно ощупывал её взглядом, чем немало её смущал.
"Он пришёл неспроста, - думалось Наде. - Хочет что-то о Семёне сообщить… Ведь не приударить же за мной…?"
- Вы так рвётесь на фронт…? - спросила она.
Навагин попросил разрешения закурить и, затянувшись папиросой, продолжил:
- Могу, наверное, и не ходить… Но для кого мне здесь оставаться? Для моей матери-артистки я и в юношеские года не существовал. Жены нет, а мне уже 33 года стукнуло. Да что это я о себе, да о себе… Вы-то как, Наденька? Это ничего, что я вас так называю… по старой дружбе?
- Я замужем, Борис Николаевич, - осадила Навагина Надя, давая понять, как к ней теперь надо относиться и как называть.
"Нет, он не от Семёна, - пришла Надя к выводу. - Где ему знать о Семёне? Так зашёл, по старой памяти".
 |
66 |
 |
