Повесть "Ты помнишь, товарищ...", единственное произведение Сергея Ивановича, напечатанное типографским способом в сборнике "Подвиг отцов" Свердловского книжного издательства. Повесть написана в 1959 году и посвящена Гражданской войне на Урале. Третий Екатеринбургский полк, набранный из рабочих уральских заводов, под командованием Ивана Андреевича Онуфриева (реальныый исторический персонаж) сражается с восставшими пленными чехами и казачьими частями белых.
Пьеса 'Мы, качканарцы...' написана в 1966 году под впечатлением гигантской стройки Северного Урала - Качканарского горно-обогатительного комбината, где автор работал начальником пускового комплекса с 1962 по 1965 годы. В пьесе действуют молодые строители, комсомольцы и не только. Любовь, энтузиазм против откровенного разврата и шкурничества - типичная картина в произведениях различных авторов 60-х годов прошлого столетия. Но здесь ещё и отголоски войны в судьбе главной героини пьесы Анны Ибрагимовой, ищущей потерянного сына.
Трилогия "Нить Ариадны" была написана в период от 1970 до 1985 года и несколько раз переписывалась автором. Вообще-то это была тетралогия, но первый её роман "Солдатская рапсодия" был утрачен. Оставшаяся трилогия посвящена войне и мирной жизни Семёна Сергеевича Парилова. Страстная любовь к Надежде Зориной и есть та самая нить Ариадны, которая вела героя по жизни. Семён Парилов во многом напоминает автора и фактически является его идеализированным образом. Судьба Семёна Парилова - это во многом судьба автора произведения, в его реальных жизненных обстоятельствах.
1945-1948г.г. Первые годы после страшной войны. Семёну Парилову в госпитале ампутируют правую руку. Надежда Зорина работает на медеплавильном заводе в Краснотурьинске. Старики Париловы ждут своих сыновей с фронта.
Конец 1945 года. Семён парилов пытается устроится на работу. Его бывшая жена Надежда в Краснотурьинске всё больше втягивается в отношения с женатым начальников Обогатительной фабрики Устиновым
действие происходит в конце 1945 года на медеплавильном заводе в Краснотурьинске. Оборудование завода морально и физически устарело. Директор надеется, что Парилов, присланный министерством займётся реконструкцией и завода и Обогатительной фабрики.
1946 - 1952 годы. Парилов проходит путь от простого инженера до директора завода. Ему возвращают партбилет и звание Героя Советского Союза за операцию в квадрате "Два-А". Умирает его жена Настя. В конце концов, он и Надежда снова вместе.
1947-1948г.г. Устинов уезжает в Балхаш и не подаёт о себе никаких вестей. Надя страдает. Парилов становится начальником Обогатительной фабрики. Николай Чистов привозит к нему из Шуи Настю с детьми.
Парилов работает начальником Обогатительной фабрики, внедряет свои новшества и изобретения. Ему и Марченко противостоит троица негодяев: Григоренко, Горский, Саханский. Надя в Норильске сожалеет об утраченной любви.
Находят партбилет Парилова. Его восстанавливают в партии. Возвращают награды. Он становится главным инженером, а затем и директором Краснотурьинского медьзавода. Настя умирает от лейкемии. Семён и Надя женятся. Эпилог с мифом о тесее и Ариадне.
Лето: июль. Конец дня. Высокоствольный хвойный лес. Узкая дорога в лесу, глубокие колеи, зарастающие травой. Тишину нарушают далёкие взрывы. В промежутках между ними - птичьи голоса; кукушка кукует. По дороге идут Веденов и Дараганов, оба с рюкзаками.
ДАРАГАНОВ. (останавливается) Четыре часа идём и хоть бы тебе какая-нибудь попутная машинёшка догнала! Ни одной! Куда и люди-то подевались? Два месяца назад здесь всё стонало и рычало. Вон в том распадке стояла река грязи. Тракторами тянули машины с одного её берега на другой. Настоящая грязепереправа! А теперь - тишина… кукушка. Ничего не пойму. (хлопает себя рукой по лбу) Идиот! Млекопитающее! Неандерталец! Надо же было забыть! На новую дорогу перешли. Конечно. Во дают! За три месяца прошли 49 километров по горам и болотам. Вот это темпы, мать-телега! Что думаешь, попутчик?
ВЕДЕНОВ. (в сторону) А что тут думать? Нам думать необязательно. Всё одно: по какой дороге идти. Торопиться некуда. Успеется… Наишачусь ещё.
ДАРАГАНОВ. (садится, разувается) Тебе не к спеху, а мне и подавно. Перекур, мать-телега! (рассматривает ногу) Так и есть мозоль натёр, кровяную. Хотел надеть ботинки, нет, решил - резиновые сапоги, как у строителей. Недотёпа! Что теперь-то делать? Босым шкандыбать? А может, тово… заночуем? А что? Попутчик, возражения есть? Тут, если поискать, и шалашик найдётся, мать-телега. Шофера тут по неделе припухали. А? Как думаешь?
ВЕДЕНОВ. (хмуро) Можно… Я - как начальство…
ДАРАГАНОВ. (весело) А ты щедрый, мать-телега. Момент - и в начальство меня произвёл! Решено: ка-ароткий привал на шестьсот минут! А вон и место подходящее… И растопка… Скажите пожалуйста: словно ждали!
Разжигают костёр, усаживаются поближе к огню. Дараганов достаёт из рюкзака пирожки. Предлагает Веденову, ест сам. Веденов берёт, но как-то неохотно.
ДАРАГАНОВ. Угощайся. Бери, знай, мать-телега. Разыгрываешь из себя барышню-крестьянку! Ешь! Какой сон на голодный желудок? Ещё приснится какая-нибудь кикимора болотная. (ест) Нижнетагильские! (причмокивает) С лучком! С яичком! Самые вкусные пироги на всём Урале. Хвали! А то больше не дам.
Веденов невразумительно мычит.
ДАРАГАНОВ. (продолжает) Ты чего такой квёлый? Часом, не заболел? Говори. Вылечу, мать-телега. Препараты найдутся. говорит
ВЕДЕНОВ. (живо) Пузырёк?
ДАРАГАНОВ. (с сожалением) Не знал. А то бы непременно прихватил. Я-то непьющий. Язва двенадцатиперстной. Она не шутит, мать-телега. Сожалею. Чего нет, того нет. Аспирин, пирамидон, кальцекс, акрихин - пожалуйста. Дать?
