|
|
| Сергей Басов |
ЧУДЕСНЫЙ СПЛАВ |
73 |
|
|
|
* * * * * * *
С Париловым объяснение вышло - короче не бывает.
- Здравствуйте, Надежда Даниловна.
- Здравствуйте, Семён Сергеевич.
- Ну, рассказывайте.
- Что?
- Где пропадали?
- Замуж выходила. Я вас, кажется, об этом уведомляла.
Парилову было, в общем-то, не до бывшей жены и её постоянных жизненных неустройств. Настино нездоровье захлестнуло петлёй его горло.
Надежде Даниловне тоже было не до мужей, прошлых и настоящих, она презирала теперь весь мужской род. И узнай она раньше, что творится в семье Семёна, ни за что бы не приехала. Вспоминалось ей Настин выкрик: "… всё мужей ищете. То ждали, когда умрёт жена Устинова, чтобы занять её место! А теперь будете здесь ждать, когда я умру?"
- Я на работу хочу устроиться. Примете, нет?
- А мы вас и не увольняли. Сейчас отдам приказ о назначении. начальником фабрики… или в ОТК? - спросил Парилов.
- Если можно - на фабрику.
- Можно. Куда угодно можно, Надежда Даниловна. Скоро много вакантных мест ожидается. Глазырина сватают в Главу главным инженером. Да и директор завода скоро потребуется…
Безысходной тоской повеяло от слов Парилова. У Нади защемило сердце. Оно, сердце её, оказывается, ещё было способно отзываться на чужую беду.
С перерезанным горлом, с истерзанным - в ранах - телом, замереть в ожидании конца, проклиная весь род мужской, и ожить при первом же горьком слове любимого человека. Надя ощущала это как высшую награду.
Она хотела спросить про здоровье Насти, но в ушах стояло … "Неужели ты не понимаешь, что приносишь только горе людям".
- Ну, что ж, выходите на работу, Надежда Даниловна, буду рад вас видеть, - сказал Парилов.
Приближалось время диспетчерского совещания, а за ним - деда, дела и дела.
В тот же день, издав приказ о назначении Надежды Даниловны Малыгиной начальником Обогатительной фабрики, Парилов созвонился с "москвой" и отпросился в отпуск "по семейным обстоятельствам". На посту директора его заменил Глазырин.
XVII
Всё лето, до сентября, Настя пролежала дома. От областной клиники она отказалась. Она исхудала, от цветущей красивой женщины остались только кожа да кости. Всё говорило о том, что она скоро умрёт, и трудно было понять, где держится жизнь в её измождённом теле.
Временами, чувствуя некоторое облегчение, Настя выходила на балкон, подышать свежим воздухом. После этих походов она долго лежала обессиленная. Насте казалось, что у неё болит всё тело, особенно невыносимо болели ноги и голова.
Переливания крови сделались еженедельными. Это поддерживало её, но всё равно с каждым днём приближался роковой конец.
 |
73 |
 |
