На заводе существовало правило: каждая из отражательных печей работает ровно год. После этого она встаёт на ремонт, и зажигают вторую печь.
В этом году к моменту остановки Первой печи не пришёл кирпич для её ремонта. По разнарядке должны прислать в первый квартал, а в квартале, как известно, три месяца. К тому же обычно поставки идут в конце срока.
Поэтому Первая отражательная печь, поставленная на ремонт, зияла провалами в невыложенных стенах, темнела металлическими рёбрами соединительных поперечных тяг "пятовых" колонн.
Первая печь вообще работала лучше, чем Вторая, более производительно, устойчиво и надёжно. О "характере" Отражательных печей знали все: от Федьки Листового до начальника главка Мансура Гуссейновича Шахназарова.
Случалось, что Вторая печь не дорабатывала год. Десять месяцев - не так страшно, но чтобы проработала только ДВА месяца - такого ещё не случалось.
Всё произошло за одну ночь./div>
Технолог Глазырин и старший механик Виноградов обошли со всех сторон "заболевшую" Вторую печь. Сквозь кирпичные бока печи, как сквозь стеклянные, просвечивал красным кипящий металл. Лес колонн, скрепляющий стены, выгнулся наружу. Казалось: вот-вот рухнут стены, и расплавленный металл хлынет из печи, корёжа и оплавляя всё встреченное на пути. Если же на пути металла окажется даже небольшая лужа, грохнет взрыв.
- Ну, дела - так дела, - прицокивал языком Виноградов. - Натворили - так натворили.
Глазырин молча думал над причиной "болезни" Второй печи. Взгляд его привычно искал кучу медесодержащих обломков, оставшихся после расчистки лещади Первой печи, и не находил её.
У конторки мастеров стоял Фёдор Петрович Постников, "отражательный бог". Слезящиеся глаза на красном, сожженном жаром лице, были устремлены на суетящихся у печи инженеров. Прямой, высокий и узкоплечий, в синей спецовке, шляпе и валенках, спокойно посасывающий коротенькую трубку, он был похож на хозяина, вышедшего за ворота встречать гостей.
* * * * * * *
Фёдор Петрович и впрямь был хозяином отражательных печей.
Скажет Постников на диспетчерском совещании у директора, что надо одну из печей ставить на ремонт, никто не возьмётся оспаривать его слова. Надо, значит - будем ремонтировать.
С отражательной плавкой дела обстояли примерно так же, как с обогащением и флотацией: четко обоснованной теории процесса не было, технологических карт - тем более. Слишком сложны были процессы производства меди, одна плавка от другой частенько отличалась, поэтому ценились люди, которые владели искусством плавки.
Фёдор Петрович Постников был одним из таких искусников.
Он, собственно, и вырос у печей. Потомок уральских медеваров, он - через мозоли на руках, через ломоту в теле от непосильной физической работы - постиг тайну отражательной плавки на штейн. С печью он обходился, как с живым существом: ласково и уважительно.
К Постникову для заимствования опыта приставляли молодых инженеров и техников. Он ничего не скрывал от учеников: как, когда и при каком режиме дутья следует работать. Инженеры пытались повторить то, что делал Постников, но у них ничего не получалось. Потому тайна отражательной плавки на штейн по методу Постникова так и осталась нераскрытой.
 |
61 |
 |
