|
|
| Сергей Басов |
ЧУДЕСНЫЙ СПЛАВ |
96 |
|
|
|
… Вот ей богу, не придумываю. Мне сам этот начальник техотдела и рассказывал, ехали вместе. Он теперь в Глазове работает.
- Приукрашиваешь Парилову биографию, а, Иван Николаевич? Длинный рассказ… а смысл один… Карьерист он, что ли?
- В том-то и дело, что - нет, - сразу посерьёзнел Шерстнёв.
- Тогда… как понимать его продвижение по карьерной лестнице? Чем он берёт: знанием, умениями?
- И этим, само собой…но…
- Ещё чем?
- Трудно поверить, я и сам не совсем верю… Он якобы просто оставляет своего начальника без работы. Опережает сильно. За что начальник ни возьмётся, а всё уже сделано помощником. Известно, что начальник без работы - всё равно, что деревце без полива. Чахнет оно, засыхает, и его выбрасывают.
- Ха-ха-ха! - расхохотался Городецкий громко, неудержимо, искренне. - Вот так молодец!
- На работу жадный, - пробормотал Шерстнёв.
- Нет, мне это определённо нравится. Ха-ха-ха! Вот бы мне такого зама. Уж я бы его в мыло загнал работёнкой. Пусть бы попробовал меня "вытеснить". Ха-ха-ха! Ты-то, Иван Николаич, не боишься за своё кресло?
- Я - нет. У меня в замах Воронин. Этот послушный: что скажу, то и делает. А вот вы бы, Алексей Михайлович, поостереглись. Вспомните: Москва его вашим замом назначила. А Докладная его - читал я - это же манифест научно-технической революции на заводе!
- Ну, хватит про Парилова, - спохватился Городецкий, построжал лицом. - Мне про этого "фанатика" Валентина дома все уши прожужжала. Работает? - хорошо. Грызёт? - подбросим ещё. До тех пор, пока зубы не выкрошатся, - закончил Городецкий ледяным тоном.
У Городецкого с Париловым были свои счёты. Может, не будь столь неожиданного приказа о назначении Парилова, согласуй это Миронин с ним, поясни, кого направляют - возможно, отношения с Париловым сложились бы иначе.
Но началось с того, что Городецкий унизил Парилова ожиданием в коридоре. А тот его переупрямил, пришлось принять. А теперь и надо бы перемениться, но Городецкий уже не мог. И никакие рассказы Валентины и Шерстнёва не могли побороть однажды возникшую неприязнь к Парилову. Наоборот, она становилась всё сильнее.
- Я вас понял, Алексей Михайлович, - проговорил Шерстнёв. - Создаём условия: работу грызи. А когда начнёт нас грызть - дадим пинка.
- Я этого не говорил, - упрямо мотнул головой Городецкий.
Мелкие интрижки, булавочная война - не его метод борьбы. И подстрекать одних своих подчинённых против других он считал ниже своего достоинства. Он и замахивался один, и бил сам. Надо сказать, бил насмерть.
Парилов пока ему не мешал, и он, Городецкий, мог бы переменить гнев на милость, будь Парилов уважителен и покладист. Смог же он показать своё уважение в первый день, на приёме у Турлапова.
 |
96 |
 |
