|
|
| Сергей Басов |
ЧУДЕСНЫЙ СПЛАВ |
66 |
|
|
|
- Вы, что, подпольщица? - ахнул Бергер, - Расскажите про подполье, если можно и не секретно.
- О-о! Это секрет, и притом - большой! - погрозила пальчиком Ася.
Она обвела взглядом сидящих в зале. Кикина среди посетителей не было. Не было и Парилова. Ася и сама была уже не рада, что проговорилась.
- Между прочим, я тоже немка… по матери! Узнай об этом Парилов, он, пожалуй, возненавидел бы и меня.
Бергер, подливая Асе вина, стал упрашивать её рассказать о подпольщиках.
И Ася, заплетающимся языком поведала ему историю о том, как они с мужем, переодевшись в гестаповскую форму, арестовали начальника гестапо в одном украинском города, и освободили из смертной камеры одну партизанку.
Асе так хотелось поделиться с кем-нибудь тем, что происходило с ней в прошлом. И всё, что она рассказала, было чистой правдой. Хорошо ещё, что она не упомянула ни одного имени.
Бергер, сколь бы пьяным он ни был, рассудка не терял.
- Вы, Асенька не рассказали ещё про того, кого напомнил вам Парилов.
-- Ах, Парилов… - пьяно хлопнула она в ладоши. - Этот человек ходил в форме оберста… и немцев просто одного за другим, щёлкал из "вальтера". На трупах расстрелянных им оставлял записку: "Здесь был полковник Калашников". Он в розыске был. Вся полиция с ног сбилась … Поймавшем награду обещали. Ловят, ловят… поймали, наконец. А это оказывался не он. Просто неуловимым был этот Калашников.
- Асенька, ну, прошу вас…Этим полковником Калашниковым был Парилов? Или нет? - зажёгся Бергер любопытством.
Он уже представил, как пойдёт и всё расскажет Городецкому.
- Если бы я знала, милый Генрих Петрович! - рассмеялась Ася. - Пойдёмте, потанцуем. И зарубите себе на носу: я вам ни о ком ничего не рассказывала. Я посмеялась над вами! - дурачилась Ася. - Я эту историю где-то прочла…
* * * * * * *
Гуськов с Бергером по жизни были приятелями. Они часто встречались.
Гуськов считал Генриха Петровича единственным цивилизованным человеком в этом занюханном Краснотурьинске. Он умел играть в преферанс.
Бергеру было легко и весело с Романом Николаевичем, знавшим множество анекдотов и умевшим их рассказывать.
Они оба как бы играли на сцене в весёлом водевиле продолжительностью в тридцать лет.
Однако они были разными людьми. В далёком прошлом находились в разных политических лагерях. Бергер - большевик-интернационалист с подпольным стажем. Гуськов принадлежал с фрондирующим спецам-интеллигентам. Однако к 60-ти годам оба оказались в одном лагере: беспартийные, бессемейные технократы, сателлиты главного инженера завода.
Известно: у кого что болит, тот о том и говорит.
Бергер заговорил о Парилове и его Докладной.
 |
66 |
 |
